Наркотики

Наркотики

Проблема торговли наркотиками одна из наиболее острых и дискуссионных в современном мире. Надо ли напоминать, что власти и правоохранительные органы России придерживаются политики безусловного запрета потребления и торговли наркотиками и уголовной ответственности за любые действия, связанные с наркотиками: незаконное изготовление, переработка, приобретение, сбыт, хранение, перевозка, пересылка наркотических средств и психотропных веществ, культивирование наркосодержащих растений и др. – ст. ст. 228 – 234 УК РФ. Венцом этой политики стало предложение мэра Москвы Ю. М. Лужкова ввести смертную казнь за торговлю наркотиками.

Между тем наркотики сопровождают человечество всю известную историю. Еще «отец истории» Геродот описывал употребление древними египтянами производных каннабиса, а «отец медицины» Гиппократ использовал опий в медицинской практике. О снотворном действии опия упоминается в Шумерских таблицах, т. е. 6 тысяч лет назад. Раскопки в Перу и Эквадоре свидетельствуют об употреблении листьев коки около 2300 лет назад. Очевидно, человеку, как и некоторым животным (вспомним кошку и валерьянку, собаку, которая что – то откопала в лесу и «ловит кайф», валяясь на спине), присуще стремление изменять психику с помощью каких – либо средств – будь то наркотики, алкоголь, токсические вещества, табак или же крепкий чай (включая «чифир»), крепкий кофе и т. п.

Долговечность наркопотребления, как и любого социального «зла», свидетельствует о том, что оно выполняет вполне определенные социальные функции. Как и алкоголь (который тоже является наркотиком, различия между ними не в характере воздействия на центральную нервную систему, а в юридической оценке), наркотики выполняют функции анастезирующую (снятие или уменьшение боли), седативную (успокаивающую, снижающую напряжение), психостимулирующую (наряду с чаем или кофе), интегративную (наряду с табаком; вспомним наши «перекуры» или «трубку мира» американских индейцев). Потребление наркотиков может служить формой социального протеста, средством идентификации (показателем принадлежности к определенной субкультуре), а потребление некоторых из них – «элитарных», «престижных» (например, кокаина) играет престижно – статусную роль. Другое дело, что за все приходится платить, и потребители наркотиков или иных психотропных веществ расплачиваются здоровьем, потерей работы, учебы, семьи, жизнью.

В наркомании видят бегство не только от жестоких условий существования (Р. Мертон, Дж. Макдональд, Дж. Кеннеди и др.), но и от всеобщей стандартизации, регламентации, запрограммированности жизни в современном обществе (Ж. Бодрияр).

«Наркотики сами по себе не составляют сущности проблемы. Злоупотребление ими – это симптом глубоких противоречий, с которыми сталкивается личность в попытках преодолеть стрессовые жизненные ситуации, в поисках положительных межличностных контактов в виде понимания, одобрения, а также эмоциональной и социальной поддержки. При их отсутствии наркотики выполняют роль своеобразных костылей, которые, к сожалению, не лечат, а калечат»[54]. Это высказывание лишний раз показывает, как недостаток «позитивных санкций» (одобрения), эмоциональной поддержки приводит к ситуации, которую пытаются «исправить» негативными санкциями.

На личностном уровне «уход» в наркотики (равно как в пьянство или тотальный уход из жизни – самоубийство) – результат, прежде всего, социальной неустроенности, исключенности (exclusion), неблагополучия, «заброшенности» в этом мире, утраты или отсутствия смысла жизни. «Если у человека нет смысла жизни, осуществление которого сделало бы его счастливым, он пытается добиться ощущения счастья в обход осуществлению смысла, в частности с помощью химических препаратов»[55].

Государственная политика и общественное мнение по отношению к наркотикам и наркопотреблению существенно различались и различаются во времени и по странам: от терпимости и даже благожелательности до полного неприятия, запрета (прогибиционизм) и преследования. Причем это касается не только тех наркотиков, которые сегодня изъяты из легального оборота, но и таких, как алкоголь, никотин (табак), кофеин (кофе) и др. «По иронии судьбы, в противовес своей теперешней популярности, алкоголь и никотин, так же, как кофеин, были запрещены в прошлом… В 1642 г. Папа Урбан VIII издал буллу об отлучении от церкви всех употреблявших табак. Некоторые европейские государства запретили его, а султан Оттоманской империи Мурад IV даже назначил смертную казнь за курение табака. Тем не менее ни одна из стран, в которую попал табак, не достигла успеха в его запрете, несмотря ни на какие наказания. Аналогичным образом провалились все попытки запрета чая, кофе и какао»[56]. Не та же ли судьба уготована наркотикам?

История знала и вполне мирное сосуществование общества и наркотиков, и антагонизм вплоть до сражений («опийные войны» в Китае, военные действия США против латиноамериканских наркобаронов). Однако, «мы не выиграли ни одного сражения с наркотиками и никогда не выиграем», ибо «мы не можем изгнать наркотики и наркоманов из нашей жизни»[57]. Как говорил Уполномоченный по вопросам наркомании г. Гамбурга г-н Х. Боссонг, выступая с докладом в Санкт – Петербурге (февраль 1995 г.), «Употребление наркотиков и наркозависимость не исчезнут при системе запретов уголовного закона… Нельзя научить человека вести здоровый образ жизни под угрозой уголовного наказания». А криминолог Шончек политику «войны с наркотиками» рассматривает как результат мистификации проблемы, ложного сознания и лицемерия[58]. «Общество без наркотиков – это разрушительная иллюзия», говорил К. Бруун – один из соавторов замечательной книги «Удобный враг», в которой дается отповедь сторонникам запрета наркотиков[59].

Именно поэтому в настоящее время в цивилизованном мире наблюдается постепенный переход от политики «войны с наркотиками» («War on Drugs») к политике «меньшего вреда» («Harm reduction»). Об этом говорится в Докладе Национальной Комиссии США по уголовной юстиции[60], в трудах ученых и выступлениях политиков. Наиболее последовательно по этому пути пошли Нидерланды, Швейцария, Великобритания, Австралия[61]. «Третий путь» – сочетание запрета с активной антинаркотической пропагандой, социальной и медицинской помощью наркоманам – избрала Швеция.

Трезвую оценку запрета наркоторговли с экономической точки зрения дает Л. М. Тимофеев: «Из всех возможных способов регулирования отрасли – налогообложение, национализация, запрет – запрет как раз наименее продуктивен. Запретить рынок – не значит уничтожить его. Запретить рынок – значит отдать запрещенный, но активно развивающийся рынок под полный контроль криминальных корпораций… Запретить рынок значит обогатить криминальный мир сотнями миллиардов долларов, предоставить криминальным силам широкий доступ к общественным благам. И, наконец, самое главное. Запретить рынок – значит дать криминальным корпорациям возможности и ресурсы для целенаправленного, программного политического влияния на те или иные общества и государства»[62].

Пожалуй, самое удивительное, что мировое сообщество начинает осознавать последствия многолетней «войны с наркотиками» (War on Drugs).

В марте 2009 г. вышел в свет Доклад Директора – исполнителя Управления ООН по наркотикам и преступности под характерным названием: «Организованная преступность и угроза безопасности. Борьба с разрушительным последствием [выделено мной – Я.Г.] контроля над наркотиками». В докладе говорится об одном «трагическом и неожиданном» последствии «борьбы с наркотиками» – колоссальном расширении криминального рынка. С неожиданностью трудно согласиться. Иначе и быть не могло: запрет на легальный рынок с неизбежностью влечет формирование нелегального, криминального рынка. В результате, продолжает автор доклада, «ряд стран сталкивается сегодня с криминогенной ситуацией, которая возникла в значительной степени из – за их собственного выбора». А «самым серьезным разрушительным последствием стало появление весьма прибыльного черного рынка контролируемых веществ, подчиненного могущественным преступным картелям, и как следствие этого беспрецедентный рост насилия и коррупции… Наркокартели покупают не только недвижимость, банки и коммерческие структуры, они покупают выборы, кандидатов и партии. Словом, они покупают власть». В докладе отмечается, что «потребителей запрещенных наркотиков значительно меньше, чем людей, употребляющих разрешенные, но обладающими аддиктивными свойствами и нередко оказывающие смертельное действие вещества, такие, как табак и алкоголь». Напомним, кстати, что, в отличие от алкоголя, кокаин, галлюциногены и производные каннабиса не порождают физическую зависимость[63].

Одно из важнейших достижений Доклада – предлагаются некоторые направления несиловой антинаркотической политики: «осуществление мероприятий, направленных на изменение социальных условий, с целью оказать воздействие на обстановку, в которой процветают рынки наркотиков»; социальная интеграция наркоманов и групп риска – жителей городских трущоб; предоставление возможностей выбора для реальных или потенциальных безработных, молодых людей с низким образовательным уровнем. Кроме того, «потребители наркотиков… не должны привлекаться к уголовной ответственности. С учетом состояния их здоровья их нужно отправлять на реабилитацию, а не за решетку».

И как будто специально для России: «Именно государства должны проявлять сдержанность, находя альтернативные пути решения проблем наркотиков и преступности. Политическую и административную некомпетентность нельзя ошибочно использовать для оправдания нарушений прав человека, и правительства, прежде всего, должны разорвать этот ужасный замкнутый круг».

Есть правительства, которые быстро откликнулись на призыв Комиссии ООН. «Так и не одержав победы, США завершают многолетнюю войну с наркотиками». Новый руководитель Управления по национальной политике в области контроля за распространением наркотиков Джил Керликовске заявил: «Независимо от того, как вы это называете – войной с наркотиками, или войной с продуктом, или как – то еще, – люди рассматривают ее как войну с ними лично. А мы не воюем с собственным народом»[64]. О такой войне с собственным народом свидетельствует, в частности, то, что в американских тюрьмах доля осужденных за преступления, связанные с наркотиками, выросла с 16 % в 1995 г. до 27 % в 2007 г.

У администрации США нашлось разума и мужества признать провал политики «войны с наркотиками». А как другие правительства?

Автор этих строк убежден, что рано или поздно мир придет к необходимости легализации наркотических средств. Ибо, во – первых, потребление их – это личное дело каждого (так же, как потребление вредных для здоровья табака, алкоголя и т. п.). Во-вторых, без легализации наркотиков не избавиться от наркобизнеса, без избавления от наркобизнеса невозможно противостоять терроризму, в значительной степени финансируемому за счет наркодолларов. В-третьих, в принципе ни одну социальную проблему никогда еще не удавалось решить путем запретов и репрессий, а лишь изменением социальных условий, порождающих ее.