Возраст Тома Сойера
Вот он, наш семилетка. С опытом привязанности (надеемся, что хорошей и прочной), внутренним родителем в сердце и портфелем в руке. Начинает новый этап своей жизни – этап получения образования. В очень разных культурах: и в больших городах с обязательными государственными школами, и в затерянных в глубине лесов селениях, где никто не умеет читать и писать, – дети с 6–7 лет и до подросткового возраста большую часть времени заняты обучением. Кто-то учится охотиться и выделывать шкуры, кто-то – писать в прописях и умножать столбиком, кто-то – доить корову и сеять хлеб, кто-то осваивает священные книги, а кто-то – компьютерные программы, но учатся все. Осталось совсем немного до перехода во взрослость, эти несколько лет нужно использовать по полной программе, чтобы узнать все важное и нужное о большом мире, в который предстоит выйти.
Все повторяется: так же, как двухлетка, не зная устали, осваивал маленький мир своего дома и своего тела, – так и младшеклассник готов увлеченно изучать все подряд: повадки животных, устройство вулканов, историю географических открытий, двигатель внутреннего сгорания в разрезе – весь богатый, сложный, разный мир вещей и явлений. До мира отношений на новом уровне дело дойдет позже, в юности, сейчас ребенка интересуют вещи, материя, причины и связи, правила и границы. Он экспериментирует с предметами, схемами, собственным телом: «Пацаны, я могу без рук!», «Ух ты, я понял, как это работает!», «Ребята, давайте построим дом на дереве!». Разобрать и собрать старый будильник, сделать взрывалку из кока-колы, виртуозно скакать через резинку или прыгалку, заплетать немыслимо сложные косички подружкам, плести фенечки, стоять на руках – да мало ли что совершенно необходимо попробовать, чему научиться! В этих занятиях словно воспроизводится вся история человеческого рода: выследить зверя, поймать птицу, построить плот, уйти в лес и выйти из него, соорудить шалаш, развести костер и пожарить на нем еду, перегородить ручей плотиной, украсить себя узором, изготовить оружие, сделать украшение, сочинить и рассказать в кругу своих увлекательную историю.
Десятилетка хочет знать и уметь, и он готов вкладываться в процесс. Он может за один день научиться кататься на скейте, каждый раз падая и вставая, игнорируя ободранные коленки. За два дня научиться вязать, просидев их полностью со спицами, пока не начало получаться ровно. Он может два часа наблюдать, не шелохнувшись, за пауком, может три недели мастерить сложнейшую модель корабля, может сочинить свой шифр и писать на нем так же быстро, как на родном языке, может помнить все мельчайшие подробности любимой книжки или сериала, дойти до не вообразить какого уровня сложной компьютерной игры. Он учится и осваивает новое страстно, с полной самоотдачей.
Глаза разбегаются, интересы скачут: сегодня он хочет в секцию бокса, завтра – в астрономический кружок, через неделю делает макраме, а еще через две – управляемого робота. Многое начинает, многое бросает, но от начала до момента, когда наскучит, бывает очень увлечен. Взрослым непонятно, как можно проводить часы, стараясь получше нарисовать героя фильма, если не собираешься становиться художником? Зачем тратить пол лета на то, чтобы научиться виртуозно объезжать на роликах кегли? Если уж заниматься, то всерьез – с точки зрения взрослых «всерьез» – это по программе и с прицелом на будущее. А если не всерьез, то зачем так вкладываться, не жалея сил и времени? Для взрослого учеба – средство, инвестиция в некое будущее, в другую, производительную деятельность. Для ребенка учиться чему-то новому – самодостаточная ценность, такая же, как недавно была игра. Учеба – это и есть содержание жизни, никакого «будущего» для него нет, он учится не для того, чтобы это потом когда-то с пользой применить, а для того, чтобы получилось, чтобы понять, узнать, смочь, покорить. Игра все еще остается важной частью жизни, но явно отходит на второй план: либо она сливается с обучением, делая его интереснее и легче, либо становится частью отдыха, досуга.
Родители, семья в это время воспринимаются как тыл, арьергард
Надо сказать, и родителям дети в этом возрасте редко доставляют беспокойство. Нежность и ранимость дошкольника уходит, до передряг возраста полового созревания еще далеко, ребенок достаточно самостоятелен, но еще вполне послушен – одно удовольствие. В эти годы редко стартуют неврозы и хронические заболевания, детские страхи, мысли о смерти отступили, а подростковый экзистенциальный ужас еще неведом. Десятилетки оптимистичны, жизнерадостны, полны идей, легки на подъем, хорошо справляются с неудачами и разочарованиями.
Демографы даже подсчитали, что самая минимальная вероятность умереть – от любых причин – у человека в 10 лет. Детская хрупкость ушла, а износ организма еще не начался, вот и получается пик здоровья и витальной энергии. Легкий, яркий возраст, радостный старт жизни в большом мире.
Возраст очень обаятелен, неудивительно, что столько любимых литературных героев пребывают именно в нем: Пеппи Длинный Чулок и Том Сойер, Алиса Селезнева и Гарри Поттер.
Есть книги, которые стали настоящим гимном этому времени жизни, например «Вино из одуванчиков» Рэя Брэдбери или «Моя семья и другие звери» Джеральда Даррелла. Самое лучшее для десятилетнего человека – утром встать, выпить кружку молока с хлебом – и на весь день на простор, на волю: наблюдать, пробовать, осваивать новое. Мир вокруг – полон загадок, вызовов и приключений, но по большому счету безопасен, и если мальчику среди дня захотелось есть и пить, он стучится в любой дом, из любого дома ему выносят горсть винограда и кусок хлеба, и он дальше продолжает гулять. И только вечером, падая с ног от усталости, он вернется домой, чтобы что-нибудь съесть и быстро заснуть под родные голоса за дверью.
Нет, с родителями или старшими братьями тоже хорошо – если они принимают тебя всерьез, берут с собой для серьезного дела. Если видно, что ты нужен, и если в процессе ты можешь учиться. Если они не зануды.
Все это было бы прекрасно, на самом деле, если бы не одно «но».
Наверняка многие из вас, читая предыдущие страницы, думали: ничего себе – легкий возраст! Да мы с ним все время скандалим, да какая там самостоятельность – все нужно проверять и контролировать. Да не хочет он учиться, все из-под палки. Да какой там «учиться без устали» – он приходит из школы истощенный просто.
Да, все так и есть. Действительно есть одно «но». Оно называется школа.
