Есть дети (правда, очень немногочисленная группа), которые, слушая запреты, вообще не понимают, о чем речь: им никогда ничего подобного и в голову не приходило. Они тоже соглашаются, когда им говорят не делать то, не делать это, но в душе откровенно недоумевают. «Зачем я буду играть феном, да еще в ванной? У меня прекрасная комната с игрушками». «Почему вдруг захочу дразнить чужую собаку? Я и свою-то никогда не дразню», «Железо? На морозе? Лизать? Что, есть люди, которые правда так делают?» Родители таких детей тоже знают, что ничего, кроме нормальных, разрешенных Минздравом и одобренных взрослыми занятий, ребенок не предпримет.
А указания дают так, на всякий случай или после страшных историй, которые случились с детьми их знакомых («Все время катался спокойно, а тут вдруг взял и спрыгнул на полной скорости — рука в гипсе»). Однако и после таких страшилок лишь некоторые детки станут вести себя более осторожно. Найдется немало таких, кто подумает: «Прыгать с качелей — это здорово!
Как это мне раньше в голову не приходило? И я, конечно, буду осторожнее того мальчика». А какая-то часть ребят испугается так, что в ближайшее время к качелям просто близко не подойдет. И, конечно, будут те, кому история покажется просто-напросто странной: «Зачем он прыгнул-то? Это же ка-че-ли. Всем понятно, что на них кататься надо, а не прыгать».
Как изучать то, что опасно
«Про меня в детстве говорили: «За ней глаз да глаз нужен». Я не могла усидеть на месте ни минуты, постоянно отыскивала себе приключения. Однажды чуть дом не сожгла: увидела, как бабушка спичками обжигает край капроновой ленты, и решила повторить. Потом с подоконника прыгала и стекло разбила — повезло, что порезалась только немного, даже швы накладывать не пришлось.
Еще в диван спряталась однажды, а как-то нашла паяльник и решила проверить, можно ли им волосы завить… Мой сын по характеру совсем другой – спокойный и тихий. Однако когда дело касается чего-то интересного и опасного, его тоже не остановить: я прямо чувствую, как у него в голове зреет план. Сейчас ему четыре, и он очень интересуется темой электричества. Сам разобрал свой ночник — искал место, где лампочка соприкасается с «искрой». Стараюсь не отходить от него больше чем на минуту». Ирина, мама Димы
Ребенок с раннего детства изучает окружающую действительность. В основном это происходит под чутким родительским руководством. Конечно, «уроки» охватывают далеко не весь материал по мироустройству. Мы стараемся рассказать и показать все самое важное и то, что в свое время наши папы и мамы показывали нам. При этом за пределами занятий остается довольно много. Но одним детям информации и практики вполне хватает, а другим необходим «факультатив». На нем они будут не просто ехать на велосипеде, а стоя с одной стороны.
На нем, включив электроплиту, они будут держать руку, пока можно терпеть. На нем размотают бинт и отковыряют, морщась от боли, затянувшуюся корочкой болячку, специально выскользнут из надувного круга, не умея плавать, и откроют бутылочку, которую бабушка прячет в дальний угол шкафа, чтобы попробовать «то, что тебе нельзя ни в коем случае».
На вопрос: «Зачем ты это делаешь? Знаешь ведь, что упадешь, что будет больно, что это опасно?» они обычно не знают, что сказать.
Почему одним детям достаточно знать, как кататься можно, а как нет, а другим надо проверить это на собственной шкуре (то есть падением), не вполне понятно. Это не зависит напрямую от типа нервной системы, характера родителей, воспитания. Соответственно, и влиять на это качество очень трудно. Однако найдется очень мало родителей, готовых пустить все на самотек. И это правильно. Ведь способ взаимодействия с окружающей действительностью, сформировавшись в детстве, сохраняется на всю жизнь.
Во что бы то ни стало
«Марат на прогулке в садике попросил друзей закопать себя в снег. Воспитательница думала, что дети горку делают. К счастью, быстро спохватилась — она моего сына старается держать в поле зрения. А вот дома мы не всегда успеваем предотвратить неприятности. Ребенку пяти лет нет, а он уже три раза в больнице лежал с травмами!
Стараемся не ругать, наоборот, подробно все объясняем, почему нельзя и чем это опасно, но иногда я не выдерживаю». Альбина, мама Марата
Родители таких детей любят говорить: «Хорошо, что детство не повторяется». Ведь, взрослея, «экстремалы» становятся гораздо спокойнее и разумнее. Может быть, потому, что наконец поверили в реальность опасностей. Может, просто устают. Главное — как можно внимательнее следить за ними, пока маленькие, и при всем эмоциональном накале таких ситуации держать себя в руках. Что это значит? Не угрожать, не пугать последствиями. Чувство края, грани у ребенка есть, и важно понять, почему он его сознательно преступает.
Часто за этим кроется не просто интерес к окружающему миру, а, например, привлечение внимания. Ведь когда что-то экстраординарное случается, родители беспокоятся, проявляют интерес.
Пусть в виде причитаний — «наказание ты наше», «никакого покоя с тобой», «когда ты уже угомонишься» — но тем не менее это внимание. Когда же ничего такого ребенок не делает, они действительно находятся в «состоянии покоя» по отношению к нему.
Не надо? Не буду
Об этих детях взрослые всегда очень высокого мнения. При активности, доброжелательности и четко выраженных интересах ребенок способен прислушиваться к мнению старших.
Такому малышу «сто раз повторять не надо: сказали, что нельзя, и он все понял». В реальности, такое поведение («сказали — сделал») характеристика человека зависимого, а не взрослого.
Этим детям важно чувствовать, что они все делают правильно, и поэтому они во всем доверяют родителям, бабушкам, воспитателям. Однако это преимущество — «с первого раза понимает» — облегчает процесс воспитания только в самом младшем возрасте, а в будущем может обернуться довольно серьезными проблемами. Логика проста: если не переспрашивает, значит, и объяснять не надо.
Все запреты, ценные указания и разговоры насчет того, что можно, а что нельзя, постепенно становятся все короче и короче, а потом и вовсе выражаются словами «да, делай» или «нет, не надо». Если ребенок в три года был способен все понять, то в семь-то уж вообще никаких проблем быть не должно. А именно тогда проблемы и начинаются. Привычка «иметь разрешение со стороны» осталась и укрепилась, а родители уже не присутствуют рядом ежеминутно. Ребенок начинает доверять тем взрослым, которые рядом в данный момент, и своим сверстникам.
«Катя очень зависима от чужого мнения. Сейчас в подготовительной группе это стало очень заметно. Когда делает задания, всегда смотрит в тетрадь соседки и старается написать или нарисовать то же, что и она. Даже думать не будет, правильно это или нет.
Однажды эта девочка вынесла на улицу набор медицинских инструментов и убедила дочку сделать укол. Шприцем. Конечно, мы сходили к родителям Маши, сказали, что надо лучше следить за ребенком и не давать опасные предметы, но и Катю отругали. А если бы Маша сказала с крыши спрыгнуть – пошла бы и прыгнула? Самой же надо думать». Елена, мама Кати
Научить детей делать правильный выбор можно только одним способом — этот выбор им предоставлять. Ребята, которым комфортнее получать знания о мире через указания взрослых, все равно должны учиться самостоятельности.
А инструкции?
«У двоюродной сестры трое детей, и она беременна четвертым! Тут побывали у них в гостях. Дети – старшему четыре, младшему год — играют на полу. Рядом ничем не прикрытый стоит обогреватель — никто ни разу не дотронулся. «Что за чудеса воспитания? Как ты объяснила, что не надо трогать?» — спрашиваю. «Никак. Я просто не говорила, что трогать надо». Ксения, мама Тимофея
Когда ребенок проявляет интерес к миру в строго заданных взрослыми рамках, это вызывает у них двойственные чувства. С одной стороны, хорошо: чем меньше активность, тем меньше чрезвычайных происшествий. С другой — сумасшедшая нагрузка, ведь приходится самим стимулировать детский интерес к занятиям. Бывает, что родителей даже раздражает бездействие ребенка: «Апатичный, все время на одном месте сидит, и ничего ему не нужно». Однако все попытки подтолкнуть чадо к активным действиям вызывают ступор, еще большее желание «сидеть на месте». Ребенок, чувствуя недовольство собой, опасается что-либо предпринимать («Я просто так сидел, и меня поругали. Что же будет, если что-то не так сделаю?»).
Многие из этих детей вполне довольны своей ролью созерцателя: им действительно нравится не участвовать, а наблюдать. Взрослые в данной ситуации не должны просто советовать — они должны действовать, показывая пример активности и демонстрируя радость от чувства «да, я боялся, но все равно сделал это». Только так у ребенка появится адекватное представление об опасностях.
