Табес

Причинами табеса в разные времена считали по­очередно почти все уклонения от средней нормы И все излишества жизни: возбуждения душевные, переутом­ление телесное, половые излишества, отравление — алкоголем, никотином и люэтическим ядом, а также нервную наследственность, все считали то поводами, то причиною поражения задних столбов спинного моз­га; пока, наконец, Мебиус не установил, что как про­грессивный паралич — для головного, точно так же табес для спинного мозга являются парасифилити­ческими заболеваниями.

Теоретически казалось бы, что выделение всех этих токсических веществ могло бы способствовать выздоровлению, но действительность здесь говорит, что болезнь проявляется только тогда, когда эти вред­ности уже подействовали, произвели свое отравляю­щее влияние, исчезли и остались только их послед­ствия, которые продолжают развиваться самостоя­тельно, как новые болезненные единицы; а второе препятствие состоит в том, что все сильные выделя­ющие процедуры, т.е. потогонные, всегда очень плохо переносятся спинномозговыми больными, равным образом как все энергичные тепловые и механичес­кие раздражения.

Каким путем эти внешние воздействия могут об­легчить процесс в центральной нервной системе, не ясно; но несомненно, что среди физических приемов лечения табеса водолечение занимает одно из необхо­димых мест.

Одно из возможных влияний водяных приемов на­правлено на сосуды, их наполнение и тонус; это тем более логично, что Эйленбург (Eulenburg) сфигмог-рафически доказал ослабление напряжения пульса, а Шарко (Charcot) это подтвердил; и это делает понят­ным, почему уже умеренное препятствие току крови вызывает значительные нарушения кровообращения и уменьшает приток крови к заболевшему центру; сле­довательно, на водолечение возлагается задача облег­чить ток крови к спинному мозгу и, не вызывая к нему чрезмерного прилива, улучшить в нем условия мышц и разминаний до красноты мышц расслаблен­ных; одновременные пассивные движения, а позднее активные с сопротивлением дополняют техническую сторону лечения; к концу 2-й — 3-й недели мы пере­ходим к гальванизации конечностей и доводим силу тока до удовлетворительного сокращения тех мышц, которые уже перестали подчиняться воле больного; вид быстро шевелящихся пальцев, которые только что не хотели сделать никакого движения, производит кроме органического воздействия, т.е. воспрепятство­вания атрофии, еще очень благотворный гипнотичес­кий эффект, чем никак нельзя пренебречь в таком исключительно «нервном» процессе. Большие технические усовершенствования послед­них лет в деле физического лечения, по-видимому, больше всего отразились на приемах лечения спинно­мозговых поражений.

Объясняется это, быть может, тем, что разрушение больших частей спинного мозга каким бы то ни было болезненным процессом никогда не может закончить­ся восстановлением погибшей ткани, но симптомы бо­лезни, ее проявления, могут быть до такой степени устранены или ослаблены, что больной забывает о своей болезни, несмотря на ее анатомическое присутствие.

Наибольшее практическое значение, в этом отно­шении, имеет лечение табеса.

Причинами табеса в разные времена считали по­очередно почти все уклонения от средней нормы и все излишества жизни: возбуждения душевные, переутом­ление телесное, половые излишества, отравление — алкоголем, никотином и люетическим ядом, а также нервную наследственность, все считали то поводами, то причиною поражения задних столбов спинного моз­га; пока, наконец, Мебиус не установил, что как про­грессивный паралич — для головного, точно так же табес для спинного мозга являются парасифилити­ческими заболеваниями.

Теоретически казалось бы, что выделение всех этих токсических веществ могло бы способствовать выздоровлению, но действительность здесь говорит, что болезнь проявляется только тогда, когда эти вред­ности уже подействовали, произвели свое отравляю­щее влияние, исчезли и остались только их послед­ствия, которые продолжают развиваться самостоя­тельно, как новые болезненные единицы; а второе препятствие состоит в том, что все сильные выделя­ющие процедуры, т.е. потогонные, всегда очень плохо переносятся спинномозговыми больными, равным образом как все энергичные тепловые и механичес­кие раздражения.

Каким путем эти внешние воздействия могут об­легчить процесс в центральной нервной системе, не ясно; но несомненно, что среди физических приемов лечения табеса водолечение занимает одно из необходимых мест.

Одно из возможных влияний водяных приемов на­правлено на сосуды, их наполнение и тонус; это тем более логично, что Эйленбург (Eulenburg) сфигмог-рафически доказал ослабление напряжения пульса, а Шарко (Charcot) это подтвердил; и это делает понят­ным, почему уже умеренное препятствие току крови вызывает значительные нарушения кровообращения и уменьшает приток крови к заболевшему центру; сле­довательно, на водолечение возлагается задача облег­чить ток крови к спинному мозгу и, не вызывая к нему чрезмерного прилива, улучшить в нем условия кровообращения и удержать надолго это повышенное давление.

Опыт показал, что все крайние t°, как высокие (шкафы), так и низкие (приемы Кнейпа, Мюллера и т.п.), могут очень повредить табетику; а это тем бо­лее досадно, что ко всем этим советам профанов боль­ные всего охотнее прибегают в том начальном перио­де табеса, когда его стреляющие боли так легко смешиваются с невральгиями и ревматизмом и когда еще так многое можно спасти.

Винтерницевская школа всего охотнее назначает полу ванны в 24 — 20° и на них годами (Schweinburg) держит больных; после такой ванны для усиления реакции необходимо заставить больного проделать сильные движения в течение 20 — 30', а если это труд­но, то разогреть больного в течение /2 часа в постели. При стреляющих болях в ногах нередко проточ­ный змеевик на спину, t° в 28—16°, бывает очень полезен: такой же, но более теплый, бывает уместен на живот при так называемом crises gastriques. Из других приемов лучшими оказываются С02 ванны, начинаемые с 26° и доводимые до 24°, не больше 10—15' и не чаще 2 — 3 раз в неделю.

Несмотря на запрещение винтерницевской школы, мы охотно следуем совету Матеса, который от утренних обтираний видал только пользу.

Рунге (Runge) не советовал продолжать водяной курс у табетиков долее 6 недель, так как они так привыкают к однообразным приемам, что они перестают на них влиять и только раздражают; но Матес и Штинцинг считают возможным делать гораздо более до­лгое лечение при условии комбинировать его с други­ми приемами, как гальванизация позвоночника, под­вешивание, упражнения по Френкелю и т.д.; видя такой большой выбор приемов и богатство лечебного арсенала, самый угнетенный и безнадежный больной начинает бодриться и помогать лечению своей верой в него. На большом количестве табетиков мы выработа­ли такую схему лечения средних по тяжести случаев.

По утрам больной получает частичные обтирания в постели, начиная с 20°; у непривычных смешивают воду с одеколоном, а крепких - простой водой; по­нижая ежедневно на '/2 - 1°, доходим через 2 — 3 недели до 10° тогда начинаем их делать через день, а в промежуточные дни делаем С02 ванны по 2 — 3 в неделю t° 25 — 26° в течение 10—12'; если совершенно нет болевых явлений, т.е. ни стреляющих болей в ногах, ни критических в животе, то 1 —2 раза в неде­лю делаем полуванну с растираниями 25° — 23° и никогда не понижаем больше 22°.

Среди дня раза 2 — 3 в неделю делаем гальваниза­цию спины, не потому чтобы мы лично верили в полезность этого приема, но чаще всего соглашаясь на просьбы больных, которые так много слыхали об этом лечении, что самый отказ повредил бы больше, чем выполнение процедуры, столь же безвредной, сколь­ко й бесполезной.

В это же время, в промежуточные дни, мы очень охотно делаем сидячее подвешивание по Спримону (рис. 27), в пользе которого и в особенности в пре­кращении стреляющих болей от него нам слишком часто приходилось убеждаться; что же касается до приводимых в литературе указаний на вред этого приема, то мне кажется, он объясняется только несо­вершенством техники: мы пользуемся грузами про­грессивно нарастающими от 10 ф. до 2 пуд., а время назначаем от 5' до 15'.

Среди дня или к вечеру мы всегда и у всех табети­ков делаем массаж конечностей с пассивными движениями в них; всякий, кто видал, как холодны ноги табетика во время и после приступа ланцинирующих болей, поймет значение теплоты, разливающийся по телу после массажа.

От правильного чередования этих физических при­емов мы почти всегда видим, что процесс на долгие годы остается как бы неподвижным и во всяком слу­чае не дает никакого ухудшения там, где не было ни­какой надежды на улучшение.

За последние годы к этой программе мы охотно добавляем 2 курса впрыскиваний висмута: один вес­ною, другой осенью.

Другие заболевания спинного мозга как хрони­ческие и острые миелиты, полиомиелиты, менинги­ты — никогда не вызывали у нас желания попробо­вать на них воду, ввиду отсутствия к тому каких бы то ни было показаний; да и литературные ука­зания в таких случаях нам кажутся не убедитель­ными.