Какие доктора, кроме времени, лечат горе?
Подруга потеряла мужа и уже более года не может прийти в себя. Ее вопрос: «Какие доктора, кроме Времени, лечат от горя?»
Еще и еще раз: горе не лечится. Горе — не болезнь.
Травма — да, но не та, которую, подобно вывиху, можно вправить, или подобно перелому, загипсовать, или вставить костный имплантант.
Рана — да, но не та, которую можно залить йодом, забинтовать или зашить.
Горе не лечат. Это неадекватный термин. С горем учатся жить. С болью потери можно научиться сосуществовать, научиться постепенно умерять эту боль или ждать, пока она мало-помалу утихнет сама. Рано или поздно она утихает, сворачивается, прячется вовнутрь, в глубину души… Но если это горе настоящее и душа настоящая — никогда не проходит, не исчезает из глубины.
Горе — высоковероятная составная часть нормальной душевной жизни. Не может быть полной жизни без тяжких потерь.
Пушкин на смертном одре сказал Натали: «Носи по мне траур два года, потом выходи замуж за хорошего человека». Натали вышла замуж за генерала Ланского через семь лет.
Год — сомнительный срок для освобождения от настоящего горя. За такое время может слегка поутихнуть душевная боль, но некоторые только едва успевают прочувствовать значимость потери, ее масштаб, глубину утраты…
Испытаннейшие болеутоляющие, помимо Времени — пост, работа, молитва. Общение, но для кого как. Музыка и любое искусство — тоже для кого как… Пирода, уединение, экстремальные рисковые занятия… Боль физическая (часто снимает душевную, но не всегда) — каждому свое.
Главное — не застывать в болевом ступоре, в столбняке — по прошествии болевого шока начинать посильно двигаться, действовать, жить по возможности активно. Очень хорошее, проверенное средство — внутренне отстранившись от себя, вникать в жизни других, помогать им в горестях и заботах, даже если они кажутся мелкими и недостойными.
Многим стихийно помогает заполнение душевного пространства новыми симпатиями, а также и антипатиями, не говоря уже о новых любовях, которые могут иметь и «диагональный» характер. Можно полюбить не своего, а чьего-то ребенка, покровительствовать ему, полюбить какого-то человека безо всякого желания как-то ему понравиться, полюбить животное, да хоть бездомную собаку приютить. Полюбить цветок…
Разумеется, все это не предписуемо, по «надо» не происходит. Но можно просто позволить себе это, открыться этому, не мешать душе, которая часто бывает мудрее сознания.
Хорошее чтение тоже очень желательно, хотя многим в горе трудно читать, трудно вообще что-либо воспринимать. Ну хоть по чуть-чуть…
А лучшее, на мой взгляд, средство достойно и полновластно ПЕРЕжить горе («пере» я выделяю большими буквами, чтобы показать, что человеческая душа сильнее любого горя) — углубленное размышление, осмысление потери. У Виктора Франкла — великого психотерапевта — в работах «Человек в поисках смысла», «Доктор и душа», «Воля
к смыслу» прекрасно описано, как это может происходить — осмысление.
«Человеческое существование не может быть лишено смысла до самого последнего вздоха…» — писал Франкл.
Добавлю: и после последнего вздоха жизнь человека продолжает наполняться смыслом — в памяти и жизни людей, продолжающих жизнь.
См. Вины (чувство), Депрессия, Доверие (телефон), Разлука, Счастье, Чувства
Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца.
Достоевский Ф. М.
Страдание может стать путем к великой любви и к великому милосердию.
Мать Тереза
