Планшет в руках ребенка — символ современности. Дети полутора лет быстро осваивают устройство, легко находят игры, выходят в интернет и что-то скачивают из сети. Это кажется фантастикой, и иногда радует родителей: он такой маленький, а уже может все это делать! Ведь некоторые взрослые, особенно старшее поколение, даже боятся притронуться к модному гаджету. К тому же это так удобно — сунул девайс в руки ребенку, и свободен. Но так ли полезна и безопасна подобная «игрушка» для малыша?
Для того чтобы оценить последствия тотальной айпадизации подрастающего поколения, потребуются годы, а может, и десятилетия. А данные, которыми уже сейчас располагают ученые, показывающие, как меняется активность функционирования разных зон мозга при использовании планшета и без него, выглядят сухими и малодоказательными. Иногда мы читаем: «в среднем американский ребенок смотрит на экран 8 часов в день» или «в среднем американский подросток отправляет в месяц 3364 текстовых сообщений». Если мы сравним эту статистику с нашим детством, в котором мы не отправляли ни одного сообщения в день, то хорошо это или плохо?
Ведь у каждого есть свои жизненные примеры: кого-то родители гоняли от телевизора, но ничего, вырос же. А кто-то рос уже в обнимку с персональным компьютером, и вроде тоже проблем не испытывает, а может даже, и обладает определенными преимуществами — например, раньше научился программировать.
Однако одна из особенностей планшетов состоит в том, что пользоваться ими дети могут буквально с рождения. В этом и есть существенное отличие.
Уникальный опыт
Представьте себе собаку. Какая она? Большая или маленькая? Какой она породы? Какого цвета ее шерсть? Какова она на ощупь? Как она лает, бегает, ест? Чем пахнет? Какие еще ассоциации возникают с образом собаки — страх или ощущение защищенности? Это ваша собака или какая-то абстрактная собака?
Нет, это не тест, и я не расскажу вам о ваших проблемах или о будущем. Но в тот момент, когда вы читали каждый вопрос и представляли себе цвет, звук или запах, в вашем мозгу в соответствующих областях «загорались», то есть активировались, цепочки нейронов, которые отвечают за восприятие отдельных характеристик окружающего мира.
Более того, эти цепочки связаны именно с вашим опытом, полученным вами при «общении» с собаками или их образами. Каждый из вас представил себе свою собственную уникальную собаку. Этот образ сформировался на основании вашего собственного уникального опыта. И если этот абзац прочитает семь миллиардов живущих в настоящий момент на Земле людей, мы получим семь миллиардов различных образов, за которые отвечают семь миллиардов различных комбинаций нейронных соединений семи миллиардов различных мозгов.
Каждый раз, когда вы получаете какой-то новый сенсорный опыт, например, смотрите, нюхаете, слушаете, на его основании в вашем мозгу формируется новая нейронная сеть. Нет, новые нейроны не появляются, зато между ними возникают новые связи — синапсы. Если вы этот опыт повторяете, цепочка становится надежнее — сами нейроны растут, и синаптические связи становятся больше и надежнее. Наиболее активно этот процесс идет сразу после рождения.
И те связи, которые сложились в первые годы жизни, служат базой или фундаментом для формирования новых.
Наш внутренний компьютер
Мы говорим: мы видим глазами, слышим ушами, обоняем носом, чувствуем вкус языком.
На самом деле, это не совсем так. В глазах, ушах, носу и на языке есть только рецепторы — центральный же компьютер, который обрабатывает эту информацию и как-то интерпретирует ее, находится внутри черепной коробки.
Эти системы обработки информации в мозге у ребенка не заложены изначально, а формируются под воздействием опыта. И в зависимости от того, какой опыт получит ребенок, такие системы и сформируются.
Нагляднее всего это было продемонстрировано в экспериментах над котятами. Слепых котят, то есть тех, кто не имел зрительного опыта, разделили на две группы. Одна из них росла в цилиндрах с вертикальными полосами, а другая — с горизонтальными. Через три месяца выяснилось, что котята, выросшие среди вертикальных линий, не могут видеть горизонтальные, они не видят края стола или ступенек. А те, кто вырос среди горизонтальных, не различают ножки стульев.
И эти особенности сохранились на всю жизнь.
У нашего мозга есть сенситивные периоды формирования, когда мозг особенно чувствителен к тем или иным воздействиям, а есть критические — узкие временные интервалы, только внутри которых возможно формирование тех или иных функций. Они есть, например, у зрения, слуха, вестибулярного аппарата, развития речи.
В одном из тестов, который я предлагаю детям 6-7 лет, поступающим в школу, есть такой вопрос: кто на кого больше похож — собака на белку или белка на петуха? Подумайте сами. Могут быть разные выводы. Кто-то говорит, что собака на белку, потому что это звери, млекопитающие, у них шерсть, зубы, четыре лапы, а петух — это птица. Кто-то: собака на петуха — это домашние животные, а белка — дикое. Но дети чаще всего отвечают так — белка на петуха. Собаку современный ребенок все-таки видел, а вот белку и петуха, возможно, и не встречал. У него есть информация только из книг, фильмов и образов игрушек.
На ее основе дети и отвечают: «они на двух лапах сидят, у них хвост похож», делая, в общем, совершенно правильные заключения на основании того виртуального опыта, который у них есть.
Как устроен мир
Фактически самые основные задачи, которые стоят перед ребенком в первые годы жизни, это разобраться, как устроен мир и организовать свой мозг и свое тело для оптимального существования в нем. И если мы хотим помочь ему в этом, то наша задача — предоставить максимальные возможности по исследованию реальных объектов: их твердости и хрупкости, мягкости и протяженности, гладкости и текучести, громкости и яркости, вкуса, цвета, запаха, веса и огромного количества других характеристик.
Знакомясь с ними, проводя сотни экспериментов по пересыпанию, разливанию, разрыванию и разбиванию, обсасыванию и обнюхиванию, ребенок формирует, во-первых, представление о мире, а во-вторых, свою нервную систему для дальнейшего анализа и использования этой информации.
Конечно, мы не можем принести ребенку для ощупывания тигра или акулу (и еще миллион разных других объектов). Но если вы ухаживали за кроликом или хомячком, вы сможете представить, что такое шерсть, уши или когти, когда увидите по телевизору суриката или панду. Если вы трогали карпа или наблюдали за золотой рыбкой в аквариуме, вы сможете экстраполировать свои знания о чешуе или жабрах на глубоководных удильщиков, с которыми никогда лично не общались. То есть прежде чем показывать животных на картинках или на планшете, очень важно познакомиться хотя бы с представителями основных классов в реальности. Иначе полученная информация, никак не связанная с собственным сенсорным опытом, очень быстро исчезнет из памяти практически без следа.
Мытье пола гораздо более «развивающее занятие» в этом возрасте, чем сортировка фигурок в планшете. Ребенок знакомится с текучестью, растворимостью, гигроскопичностью, смачиванием, поверхностным натяжением, плавучестью.
И делает это с большим удовольствием и интересом. Да, после таких занятий маме придется мыть пол заново, но трудно представить себе что-то более развивающее для ребенка раннего возраста, чем домашние дела — стирка, уборка, приготовление пищи. Именно такие занятия и есть реальное развитие мозга в возрасте до трех лет.
Любые понятия мы можем вводить только после того, как ребенок столкнулся с ними на опыте. Вы не сможете объяснить понятия «большой» и «маленький», если ребенок не видел или не ощупывал предметы разного размера. Вы не сможете рассказать, чем отличается сладкое от соленого, если малыш никогда не ощущал этих вкусов. Только после того как ребенок разбил чашку, вы можете ввести понятие «хрупкий».
Живое общение
Вторая проблема связана с освоением языка. Спросите любого логопеда, и он вам скажет, что за последние годы катастрофически выросло количество детей с задержкой речевого развития.
Возможно, вы удивитесь, но для того чтобы научиться говорить, нужно как минимум слышать человеческую речь, и более того — от человека.
Проводились эксперименты с детьми до года в англоговорящих семьях. К одной группе детей приходила китаянка и разговаривала с ними, играя. В другой группе тот же текст дети слушали через магнитофон, а в третьей — могли смотреть видео. В результате к году дети из первой группы различали звуки китайского языка и даже понимали слова. Во второй и третьей группах просмотр и прослушивание не оставили никаких следов.
Когда ребенок раннего возраста играет в развивающие программы на планшете, у родителей создается ощущение, что он может освоить и речевые навыки, но это огромная ловушка. Она опасна еще и тем, что существует сенситивный период развития речи — с рождения и примерно до пяти лет. Если человек овладевает в этом возрасте родным языком, то при необходимости он может освоить любой другой человеческий язык. Если же нет, то возможность научиться говорить тем меньше, чем позже с ним начинают общаться при помощи речи.
Третья сложность — это социальное взаимодействие. Да, у нас существуют сенситивные периоды формирования коммуникативных навыков. То есть для того чтобы научиться общаться с людьми, нужно с ними общаться, причем в раннем возрасте. Сначала с мамой, потом со сверстниками. Так же как для того чтобы научиться ходить, нужно именно ходить. Падая, набивая шишки, но тренируясь, тренируясь и тренируясь. Иначе невозможно.
Это касается не только человека. Широко известны эксперименты Харлоу на обезьянах.
Он изолировал новорожденных обезьян от сородичей на 3, 6 и 12 месяцев. Молодые животные, пробывшие в изоляции 3 месяца, будучи возвращенными в стаю, испытывали сильнейший стресс, но, в конце концов, адаптировались.
Из обезьянок, пробывших в изоляции 6 месяцев, только некоторые пытались контактировать с другими. Из лишенных контакта на 12 месяцев никто не делал попыток вступить во взаимодействие, более того, они становились жертвами окружающих, поскольку были совершенно лишены инстинкта самосохранения.
Планшет в руках ребенка — замечательное средство, для того чтобы полностью лишить его возможности научиться контактировать с другими людьми. Договариваться, спорить, защищать свои интересы и учитывать интересы окружающих.
Можно или нельзя?
Когда молодые родители спрашивают: так что же, совсем нельзя? Я говорю: крайне нежелательно. То время, которое ребенок проведет за планшетом, будет уворовано у других путей познания окружающего мира, развития речи и формирования коммуникативных навыков.
Но надо понимать, в какой ситуации живет современная мама. Зачастую она проводит с ребенком 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, 365 дней в году. Иногда нужно сходить в туалет, а иногда хочется просто спокойно выпить чаю. Планшет часто становится спасением, если нужно везти ребенка в машине. Поэтому 20 минут в день, проведенные ребенком за какой-нибудь развивающей программой, конечно, не нанесут катастрофического вреда.
И все-таки в жизни есть период, когда наш мозг должен научиться жить в окружающем мире: обрабатывать информацию, получаемую извне, и управлять нашим телом с учетом этой информации. Некоторые навыки мы имеем уже к моменту рождения, но основные наши возможности формируются в течение первых лет жизни.
Наш мозг формируется под воздействием окружающей среды для существования в этой среде.
И когда мы говорим, что планшет — часть этой среды, это верно.
Но: программа, которой пользуется ваш ребенок, устареет через год. Учитывая скорость развития технологий, сам планшет, вероятнее всего, исчезнет или сильно модифицируется в течение ближайших лет. А мозг уже сформировался именно под эти задачи. Реальный мир, будем надеяться, просуществует пару-тройку миллиардов лет и навыки существования в нем вашему ребенку пригодятся гораздо больше.
А пользоваться техническими средствами ребенок всегда успеет научиться. Тем более что основная задача разработчиков—сделать их как можно более доступными и простыми в обращении.
