2.6. НИКОГДА НЕ ГОВОРИ «НИКОГДА», или ПСИХОДИАГНОСТИКА «ВЕЧНЫХ» ВОСКЛИЦАНИЙ
Неправда! Меня привлекает вечность.
Я с ней знакома.
Ее первый признак – бесчеловечность.
И здесь я – дома.
В раннем детстве и, говорят, в глубокой старости не боишься смерти. Но по разным причинам.
Для Агасфера пересадка запрещена!
Нет ничего постояннее временного жилья.
Поговорим немного о любителях вечности… Или о безмерно размножившихся слоганах, где время буквально зацементировано или распято в чьих-то заверениях и призывах: «никогда», «всегда», «вечно», «мгновенно», «постоянно», «непременно». К счастью, мы живем в земном планетарном измерении, а то пришлось бы клясться для убедительности часовым поясом Юпитера, Солнечной системы или Галактики. Но тенденция налицо: так и хочется сделать время пластилиновым, что-то вылепив «под себя», а потом закалить его намертво до железобетонного состояния для безмерного восхищения далеких потомков. А может, подсознательно обнажаются куда более прозаические цели и мотивы?
Скажем, явно бросающийся в глаза синдром предельно честолюбивой мегаломании. До Коперника ведь тоже искренне считали, что весь космос вокруг матушки-Земли вращается, и в дыму костров под еретиками тщетно скрывали разочарование и страх своей несостоятельности. Зато, например, небезызвестный Сфинкс и большие пирамиды действительно оказались на планете долгожителями, не потеряв ни йоты своего величия – но почему и зачем они коротают очередное тысячелетие в долине Нила, никто ведь истинно не ведает. Свое равнодушие они проявили еще к Геродоту (Сфинкс был засыпан тогда по уши песком и ничего, дожил) и с нами, теперешними, не более разговорчивы. Вот уж где действительно отзвук вечности, внушающий невольное уважение.
Мы привыкли играть в слова и понятия, особо не задумываясь об обратимом воздействии сказанного или содеянного. Продавая майонез или даже торгуя золотыми слитками по временной лицензии, как-то некорректно подписываться под вечность, абсолют или мгновенность, которая и достигается-то лишь в эпицентре термоядерного взрыва (так утверждают физики). Бизнес ведь процесс сугубо временной, развернутый и проходящий не то чтобы в историческом масштабе, но на данном этапе – не перекрывающий своей протяженностью даже одной человеческой жизни (назовите фирмы с более чем 70-летней историей: раз, два и обчелся), и замечательно, если удается – одного поколения (25–30 лет). Самое главное – бизнес как деятельность – процесс ощутимый и соизмеряемый с временной разверткой индивидуальной судьбы человека. И если кто-то громогласно начинает уповать на «вечность» и «вневременность», то он – либо «бог», «демиург», либо просто озабочен страхами и невротическими комплексами. Последнее, как вы понимаете, скорее всего. А неврозы по факту проекции на «вечность» выдают подсознательно подавляемую боязнь перед: а) смертью; б) бесславием и «никудышностью» текущего индивидуального бытия; в) болезненной формой тщеславия и величия; г) чувством ущербности и некой неполноценности; д) вытесненной неприязнью и агрессией на прогресс, инновации и творческую продуктивность других; е) деструктивным и агрессивным желанием подавить, проконтролировать процессы роста нового. Перечисленных психопатологических симптомов, пожалуй, достаточно, чтобы как минимум остерегаться, а то и невзлюбить проявления «вечных» и «вневременных» заявлений в такой динамической и продуктивной среде, как бизнес (попутно – политика и реклама). Добавьте сюда также тех, кто любит часто бросаться такими словечками, как «никогда», «всегда», «стопроцентно», «абсолютно», да еще и с крайней самоуверенностью и безапелляционностью. Причем зачастую до ближайшего поворота или первого серьезного испытания. Вообще-то, выявить тщательно подавляемый страх и глубокую внутреннюю неуверенность, наивно прикрываемую амбициозными заявками, – уже, как говорится, «нечто». Это очень серьезная ахиллесова пята, и ее можно использовать в своих целях (нечто подобное блистательно и остроумно описал в своем бестселлере «Generation P» Виктор Пелевин – история с рекламным роликом для «Империала», – сумели ведь впаять свой продукт ребята, найдя столь уязвимую слабость у клиента).
Срабатывает принцип реактивности: тот, кто утверждает «вечность», скорее всего не уверен даже в завтрашнем дне. В итоге срабатывает компенсаторный принцип как-то защититься и убежать в самообман хотя бы на словах. Вдруг кто-то еще поверит и клюнет на приманку о «рае, который никогда не кончается». Ведь жива до сих пор надежда отыскать перпетуум мобиле. Хотя жизнь подсказывает: чем больше заявлений об абсолютных величинах, тем зыбучее фундамент под ногами подобных «романтиков». Куда надежнее те, кто дают уверенную, однако относительную гарантию: на день, месяц, год – в зависимости от обстоятельств, качества и прогнозов. Вечной любви не бывает, но можно вполне счастливо, удовлетворенно и сексуально прожить долгую совместную жизнь, под названием «семья». Все относительно и преходяще в этом мире, однако до тех пор, пока есть возможность «слепить» свой островок стабильности и благополучия. Главное – не перестараться в заявлениях, что «так будет всегда». Чтобы не сглазить, тьфу-тьфу! Насчет дела то же самое – иногда полезнее дать ему эволюционно изжить себя и переродиться в нечто новое и более продуктивное. Ведь мумии хороши только в гробницах и мавзолеях. А для живых – «есть только миг между прошлым и будущим». Быстротечный, но зато какой полнокровный!
Отдельная категория слоганов (и деятелей, их придумывающих и им поклоняющихся) – в которых время призывают «сделать»: «остановить», «покорить», «придумать наново», «преобразить», ускорить или замедлить, короче – «сделать» и более точно не скажешь. Казалось бы, «делатели времени» – ребята крутые и весьма технологичные по меркам нашей ультрасовременной и быстротечной жизни. Но на поверку ситуация оборачивается скрытым неврозом и глубоким чувством ущербности у преуспевающего с виду субъекта из-за ускользания проживаемого времени. «Раньше у нас было время, теперь у нас есть дела…», но в конечном счете нет ни того, ни другого. Потому что человеческое бытие, время и сущность наших деяний каким-то непостижимым образом крепко-накрепко связаны между собой. Или повязаны, если хотите. «Сделать» время – звучит почти так же, как «сделать» воду в реке (древние греки так и говорили: река времени) или заставить саму реку то останавливать свой бег, то течь вспять по чьему-то капризу, волению и хотению. Да мало ли что еще может взбрести в голову, когда в душе смутное беспокойство и агрессивный страх, что время и дни жизни неподотчетны и ускользают, как песок сквозь растопыренные пальцы. В итоге самооправданий оказывается виновато время, и кажется вполне уместным призыв его оседлать, взнуздать и промчаться на нем торжествующим галопом. Увы, от себя никуда не убежишь, и время только сожмет психологическое пространство маневра. Собственно, те, кто пытаются в той или иной форме «сделать» время, хотели бы то же проделать с собой. Неудовлетворенность, крайне честолюбивый эгоизм, страх, что «все пройдет и ничего не получится», ущербность и неверие в свои продуктивные силы и личные потенции – вот, пожалуй, типичный набор новоявленных «сантехников» на предмет «делания» реки времени. Да, добавьте сюда ощущение внутренней пустоты и явно выраженный, но при этом агрессивно подавляемый синдром «экзистенционального вакуума», проще говоря, обессмысливание самого процесса проживания. Хотелось бы что-нибудь «подмантачить» и на том успокоить себя и свое подсознание. Время жизни не только бесценно, но, кажется, еще и невосполнимо. Как тогда уловить «неуловимое» и попридержать счастье «за уши»?
Может быть, стоит придерживаться принципа реалистичности, сформулированного основателем гештальтпсихотерапии Фредериком Перлзом, в его стиле – емко, сильно и лаконично: «быть здесь и теперь», т. е. не примешивать в настоящее, которое единственно реально и проживается нами, ушедшее прошлое с багажом наработанных комплексов, установок, неврозов, равно как и не обольщаться будущими иллюзиями, фантомами, фантазиями и даже надеждами. Особенно в момент восприятия ситуации и последующей стратегии принятия решения. Впрочем, и действовать нужно также сообразно уникальности происходящего. Только таким образом можно быть в струе главного жизненного фарватера, в противном случае есть большой риск закиснуть где-то в заводи, так и не осознав, почему судьба не прельстилась героем. Все очень просто: его не оказалось на месте в нужный момент. Он был вне «настоящего».
