Исторические аспекты представлений о гипнозе
Несмотря на то что гипнотические техники применялись уже в Древнем Египте, все явления, наблюдавшиеся в гипноидных состояниях, трактовались с теологических позиций. Человек не столько боролся с болезнью, сколько пытался «замолить» болезнь, откупиться от нее при помощи обетов, жертв, ритуалов. Между страдающим больным и Богом был только один посредник – жрец как страж души и тела, поэтому в течение веков гипнотические феномены были прерогативой мистики и религии. Тогда же зародилась широко распространенная в те времена практика так называемых «чудесных исцелений». Их существо сводилось к тому, что в обстановке религиозного экстаза с помощью внушения и самовнушения у предрасположенных к истерическим реакциям субъектов, погружаемых к тому же в глубокое гипнотическое состояние, устранялись такие функциональные нарушения, как истерическая глухота, слепота, потеря речи, различного рода параличи, астазия-аббазия и другие болезненные симптомы.
В тот же период были разработаны приемы, позволявшие погружать больного в измененное состояние сознания. Для гипноза применялись однообразные, монотонные звуковые раздражители, фиксация взора на блестящем предмете («волшебные зеркала», кристаллы, сосуды), использование естественных шумов природы (например, усыпляющий шум листвы и журчание ручьев). Большое значение придавалось поглаживанию (пассам) и возложению рук. В ряде культур для вхождения в трансовое состояние широко применялись и наркотические средства. Так, сибирские колдуны и шаманы употребляли мухоморы, в Центральной Америке – содержащий мескалин кактус пейотль. В среднеазиатских субкультурах дервиши достигали гипноидных состояний посредством быстрого кружения.
Первую же околонаучную гипотезу, пытавшуюся объяснить феномен внушаемости, предложил Франц Антон Месмер. Гипотеза эта была очень простой: Месмер заявил, что он обладает особым «животным магнетизмом», посредством которого может воздействовать на других людей, а также заряжать воду и предметы, делая их «магнетическими». В последующем, несмотря на вынесенный в 1774 г. Французской академией и Королевским медицинским обществом приговор, что «воображение без магнетизма вызывает конвульсии, а магнетизм без воображения не вызывает ничего», теория «животного магнетизма» послужила толчком для развития представлений о гипнозе. Так, последователь Месмера Шостенье де Пьюисегюр, практикуя «магнетические пассы», открывает сомнамбулизм. При этом он выясняет, что пациент погружается в состояние «магнетизма» не только в результате прикосновений, но и под воздействием слов, приказов, то есть что главный действующий фактор – внушение.
Английский врач Дж. Брэйд, который, кстати, и предложил термин «гипноз» (в переводе с греч. ?????? – «сон»), считал его разновидностью сна, наступающего в результате «утомления сосредоточенного взора и внимания, расслабления мышц и замедления дыхания». Для объяснения механизма гипноза Дж. Брейд использовал гипотезу о моноидеизме, или о состоянии охваченности одной единственной мыслью.
Во Франции гипнология развивалась в двух центрах. Первый находился в Сальпетриетре, и во главе его стоял всемирно известный невролог и психиатр Жан Шарко. Эта школа придерживалась физиологической концепции гипноза. В последующем тот факт, что многие симптомы истерии в состоянии гипноза буквально «на глазах» исчезали или, наоборот, проявлялись, привели Шарко к мысли о том, что гипноз является не чем иным, как искусственно вызванным истерическим неврозом. Вторую – Нансийскую – школу возглавлял профессор терапевтической клиники Ипполит Бернгейм, придерживавшийся психологической концепции гипноза. Представители Нансийской школы считали, что гипноз – это психологический феномен, связанный с внушением. Они рассматривали гипноз как результат того, что гипнотизируемый поддается внушающему влиянию гипнотизера, постулируя тезис: «гипноза нет, есть только внушение».
Значительную роль в развитие гипнологии внес В. М. Бехтерев. В 1893 г., выступая на юбилее Военно-медицинской академии с речью, посвященной роли внушения в общественной жизни, он привел разграничение таких понятий, как убеждение, внушение и гипноз. Убеждение, по его мнению, входит в сферу психической деятельности при посредстве личного сознания, усваивается путем обдумывания и осмысленной переработки, становясь прочным достижением «Я» (функция сознания). Внушение сводится к непосредственному прививанию тех или иных психических состояний от одного лица к другому; прививанию, происходящему без участия воли воспринимающего лица и нередко даже без ясного осознания с его стороны (функция бессознательного – с современных позиций). Гипноз же, по В. М. Бехтереву, представляет собой не что иное, как искусственно вызванный видоизмененный нормальный сон, при котором, однако, сохраняется контакт с гипнотизером. У загипнотизированного наступает особое состояние пассивности, в силу чего внушение действует на него подавляющим образом. Одним из важных положений учения В. М. Бехтерева о гипнозе является то, что гипнотическое состояние можно вызвать у человека не только вербальными, но и невербальными способами.
Физиологическое направление в гипнологии было развито И. П. Павловым. Согласно его теории, гипноз – это своеобразное чередование процессов возбуждения и торможения в коре головного мозга. Если в коре преобладает процесс торможения, человек спит. Если преобладает возбуждение, человек бодрствует. А если вся кора головного мозга заторможена (мозг спит), но в коре есть очаг возбуждения (один участок коры бодрствует), то это – гипноз. Благодаря тому что один из участков коры мозга бодрствует, гипнотизер может поддерживать контакт с данным человеком. Но, поскольку весь остальной мозг спит, приказы гипнотизера не подвергаются логической (или критической) оценке. И тогда гипнотик слепо, как машина, выполняет приказы гипнотизера, не сомневаясь в их целесообразности. Однако с позиций модели И. П. Павлова невозможно было объяснить ряд феноменов, например внушение наяву, постгипнотические внушения и т. д. Поэтому в 30-е гг. XX в. многие авторы начали объяснять гипнотические феномены с позиции «теории сверхбодрствования». Согласно этой теории, гипноз – это такое состояние коры головного мозга, при котором вся кора бодрствует, но один ее участок сверхбодрствует. За счет такого очага сверхвозбуждения гипнотик выполняет команду гипнотизера, потому что считает, что выполняет свои собственные желания, намерения. И поэтому, для того чтобы человек оказался под воздействием гипноза, достаточно создать в коре его головного мозга тот самый очаг сверхвозбуждения, о котором говорит теория.
Нельзя не упомянуть еще о ряде теорий гипноза. Так, Леон Шерток расценивал его как своего рода транс. По его мнению, гипноз представляет собой особое состояние сознания, предполагающее определенное изменение психофизиологической реактивности организма. Шерток определяет гипноз как «четвертое состояние организма» – наряду с состоянием бодрствования, сна и активностью сновидений. Согласно психодинамической теории гипноза Фрейда – это состояние является ничем иным, как перенесением в сфере бессознательного на личность гипнотизера врожденных воспоминаний о племенном вожде, вытесненных отношений детей к родителям. Фрейд предполагал, что терапевтические взаимоотношения в гипнозе имеют эротическую основу, заключаются в неограниченном любовном самопожертвовании, за исключением полового удовлетворения. Психофизиологическая сущность гипноза постулировалась школой В. Е. Рожнова, показавшей качественное отличие этого состояния от подобных. Отличительной чертой гипноза, по мнению автора, является не свойственная ни сну, ни бодрствованию избирательность в усвоении и переработке информации, детерминированная социальной значимостью оказываемых воздействий.
Вместе с тем, за прошедшие с начала научного изучения гипноза десятилетия произошли существенные изменения. Изменилась гипнабельность и изменились гипнотерапевты. Если во времена Бернгейма, Шарко вся работа основывалась на чрезвычайно высокой внушаемости больных (пациентов, объектов воздействия) и на огромном авторитете некоторых гипнотерапевтов, то в настоящее время внушаемость населения резко упала. Для гипнотерапевта получить в свое распоряжение сомнамбулу – это большая удача. Если прежде считалось, что наибольшей гипнабельностью обладают истерические личности, то сейчас наблюдается совершенно обратное: истерики стали одними из самых «трудных» пациентов.
В контексте подобного патоморфоза претерпевали изменения и взгляды на природу гипноза.
