Копирует привычки – учим независимости
С одной стороны, начиная с трех лет (в соответствии с теорией) ребенок демонстрирует родителям все поведенческие признаки кризиса самостоятельности. На практике это означает протесты, капризы, непослушание и желание поступать по-своему. С другой стороны, первичный человеческий механизм адаптации – подражание – по-прежнему находится в позиции «вкл.», и дитя продолжает повторять за взрослыми и сверстниками все увиденное (кроме, естественно, того, чему его специально обучают, – кризис, видите ли. Уловил иронию ситуации? Ты ему говоришь: «Сынок, давай выучим стишок!» Он: «Не хочу, не буду!» А вот когда ты вдруг неосмотрительно громко рассказал жене неприличный анекдот, дитя его не просто выучит, но и не преминет рассказать. По закону подлости, рассказать оно его не преминет либо в присутствии бабушек-соседок, либо в общественном транспорте… или перед кем там тебе еще бывает стыдно?
Смотри, какая штука: отучить ребенка повторять что-то за тобой не получится. Поскольку не подражать ребенок не может. Это как игра, занятие, которое для ребенка становится самоцелью и не требует твоего одобрения. Тогда встает извечный славянский вопрос: что делать? Давай подумаем. Если приказать малышу не повторять плохое не получится, что остается? Остается собственноручно вооружить его веточкой пресловутого древа познания добра и зла, то бишь научить отличать «хорошо» от «плохо» без подсказок со стороны взрослых. Тем более что подсказки-то все равно почти не действуют – кризис, помнишь? Вот он-то, кризис этот, нам и поможет воспитать в ребенке независимость.
Что есть независимость, если тебе только недавно стукнуло три года и, положа руку на сердце, ты еще очень зависим от взрослых? Независимость в этом столь юном возрасте совсем не похожа на полную автономность и суверенитет, прописанные в первой главе Конституции каждого уважающего себя современного государства. Эта относительная самостоятельность ребенка выражается в умении малыша действовать согласно наличествующей толике собственного опыта, вместо того чтобы безапелляционно копировать чье-то поведение. И такое умение не повторять за Васей Пупкиным у ребенка можно воспитать. Как? Объясняю.
Евгений Васильевич Субботский, доктор психологических наук, на труды которого в свободном пересказе моей женушки я и опираюсь при написании этой главы, определяет независимое поведение как мотивируемое степенью объективной правильности поступка, а не сиюминутной прихотью или упрямством. Говоря проще (как Ленин для пролетариата), поступая независимо, дитя делает что-то не потому, что так хочется, а потому, что считает это правильным. Как водится (и не только среди дошкольников), независимость проявляется сначала в области суждений, а уже попозже в поступках. Если опять прибегнуть к методу вождя коммунизма, это выглядит примерно так: сначала твое чадо начнет замечать, насколько сейчас не прав Вася Пупкин, и высказывать это мнение вслух, при этом на деле полностью копируя действия Васи. И только потом ребенок научится видеть небезызвестное бревно и в собственном органе зрения и, соответственно, регулировать свое поведение.
Полезно знать
Дети, которым была предоставлена возможность наблюдать за ошибками взрослого человека и исправлять их (реально проводимый на протяжении пяти месяцев эксперимент), впоследствии не ведутся на простое подражание стимулу, а анализируют поступки других и принимают самостоятельное решение о целесообразности подобного поведения.
Чтобы как-то ускорить процесс становления критического отношения к поступкам других людей и необходимости их копирования, нужно что-то делать. Как научить малыша сначала задумываться о целесообразности подражания и только потом действовать? Евгений Васильевич дает ответ на этот вопрос: большую независимость в поведении проявляют дети, имеющие регулярный опыт общения со взрослыми в демократичном стиле. То есть на равных.
Что не так со стилем поведения в наших семьях? «Не так» в них – полное отсутствие демократии. Я серьезно. В деле воспитания детей большинство из нас пользуются двумя стилями поведения: директивным («Не ходи!», «Потому что я так сказал!», «Сделай то-то») и бескорыстным («Конечно, я поиграю с тобой, хотя смертельно устал» и «Да, мы купим тебе трансформера, хотя у папы нет ботинок»). Общение же на равных, дружеские разговоры и игры в поддавки случаются между родителями и детенышем крайне редко. Вот поэтому он и смотрит на любое другое человеческое существо как на более успешное и доброе и с открытым ртом внимает его ошибочному поведению, в точности копируя увиденное. Между тем возможность общения с родителями на равных (хотя бы иногда) позволяет ребенку усвоить простую истину: он ничем не хуже других, и ошибаться может другой человек. Эта когнитивная конструкция (во загнул!), то бишь мыслишка, плотно поселяется в его мозге, становится кирпичиком в здании мировоззрения и помогает противостоять неверным примерам поведения.
Так что рецепт прост, как все гениальное, – немного времени в семейном досуге необходимо проводить, поменявшись с детенышем ролями. Пусть он обучает, а ты побудь учеником-недотепой (в рамках разумного, то есть все попытки перехода ребенка на крик должны пресекаться). Поверь, это пойдет на пользу не только ему, но и тебе. Особенно проявится это в подростковом возрасте, когда ТВОЙ ребенок не будет слепо следовать за толпой, а сможет противостоять влиянию компании. А ведь это сейчас в твоих руках.
