Каждый принадлежит к своему поколению
И словами, и делами Дольто пыталась предупредить, анализируя их впоследствии, все ошибки и недочеты в воспитании – от самых невинных и до самых серьезных.
Все ежедневные недоразумения, невысказанные сомнения, святая ложь, превышение власти, в сердцах сказанные грубые слова лежат в основе внутренних семейных конфликтов, от которых страдают дети.
Дольто всегда с предельным вниманием относилась к существующим различиям между поколениями и всегда боролась с заблуждениями, свойственными нашему обществу, относительно осознания этих различий. У каждого свое место. И именно поэтому следует соблюдать порядок следования поколений и возрастной статус каждого из членов семьи. Дольто открыто говорит о некоторых случаях нарушения этих правил: «Абсолютно недопустимо, чтобы дети спали с бабушкой и дедушкой» (53). «Внук или внучка – это не плюшевый мишка для бабушки. И маленькая девочка не является мужем своей бабушки…» (54) Как мы уже об этом упоминали, родителям свойственно поддерживать дружеские отношения с людьми их поколения, и они должны выполнять свои функции, а бабушки с дедушками не должны выступать в роли родителей для их внуков.
Строго следя за использованием речевых стереотипов, часто являющихся переносчиками ложных идей, Дольто возражает против предоставления ребенку статуса взрослого человека, когда на него возлагают несвойственную ему ответственность, наделяя, например, неограниченной властью над только что родившимся братом или сестрой и правом выбрать ему имя. А в результате он даже может заявить: «Это мой ребенок».
Вся неуместность такого «шага вперед» на пути взросления ребенка очевидна, это, разумеется, не пройдет для него бесследно, и цена может быть неподъемной. «Стать маленькой мамой или маленьким папой. Это очень плохо как для ребенка, так и для новорожденного» (55). И точно так же «очень опасно для психики детей называть родителей по имени и, что еще хуже, по прозвищам, если таковые у них имеются. Все это означает отрицание преемственности поколений и специфики отношений между детьми и родителями» (56).
И все то, что способно нарушить порядок взаимоотношений между поколениями и сложившиеся возрастные нормы, должно подвергаться строжайшему запрету, включая и общепринятую языковую практику, которая кажется вполне невинной. «У многих детей возникает путаница в голове, когда в их присутствии мать называет собственного мужа папой, а он, в свою очередь, обращаясь к ней, называет ее мамой. Следует всегда говорить «твой папа» или «твоя мама», в противном случае ребенок может предположить, что отец – это старший сын его матери, а мать – старшая дочь отца» (57). И далее Дольто добавляет, демонстрируя последствия такого семантического сползания: «К сожалению, очень часто в семейной языковой практике мужья, говоря с детьми о своей жене, называют ее мамой, и то же самое происходит с матерями, называющими своего мужа папой. В этом выражается ущемление отца в правах как главы семьи, несущего полную ответственность, так и любовника матери» (58).
И хотя Дольто в душе была художником, она всегда возражала против расплывчатости и неопределенности как в творческой, так и в практической деятельности.
