5.4. Стыд и совесть
В своей ретроспективной функции совесть выступает как стыд за совершенное. Не случайно русская пословица говорит: «В ком есть стыд, в том есть и совесть». Поэтому возникает вопрос: есть ли основания для противопоставления и разведения стыда и совести, если речь идет о совестливом поведении человека?
Такие попытки делаются многократно как в обыденной речи («ни стыда ни совести»), так и в популярных и научных статьях. Например, одна из статей называется «Стыд как противоположность совести и ее дополнение»[31], другая носит название «Живи так, чтобы не стыдно было. Перед Богом и своей совестью»[32]. Но поскольку стыдиться — значит проявить совесть, получается, что надо стремиться к тому, чтобы совесть не проявляла сама себя. Но в чем же может проявиться совесть, как не в переживании стыда? В определенных ситуациях наличие или отсутствие стыда свидетельствует о наличии или отсутствии совести. Другое дело, что совесть не сводима к стыду (как и стыд к совести) и может проявляться еще и в переживании вины. Но если совесть проявляется через стыд, она становится в данный момент обладательницей всех свойств и характеристик, присущих стыду. Собственно, по этим признакам мы и узнаем, что у человека есть совесть.
Стыд, как и совесть, базируется на формировании моральных обязательств, самооценке и самоконтроле личностью своих помыслов и поступков через призму нравственных требований. Тот же факт, что совесть может вызывать удовлетворение собственным нравственным поведением и помыслами (чистая совесть), а в стыде всегда осуществляется негативная оценка собственных действий и помыслов, не может являться основанием для их противопоставления. Совесть при проявлении ее через стыд тоже связана с негативной оценкой собственных действий.
Отмечается, что совесть — это критическая оценка с позиций нравственных требований своих действий, мотивов и моральных качеств перед самим собой, что это сугубо внутренний диалог. В стыде же диалог осуществляется только с другими. Но разве стыд — это не диалог и с самим собой как осознание и переживание своего несоответствия моральным требованиям перед лицом других?
В ком стыд, в том и совесть.
Русская пословица
Точка зрения
Рассматривая стыд как добродетель, важную и необходимую эмоцию в онтогенезе, мы намеренно искажаем и нивелируем ее деструктивную суть, разрушающую целостность личности, и даже наделяем несвойственными ей характеристиками, якобы формирующими самосознание и положительно воздействующими на совесть. Так ли это на самом деле?
Насколько нам необходим стыд и как он согласуется с совестью? Так ли безоблачны проявления стыда? Насколько ложная стыдливость согласуется с истинными желаниями личности в принятии, одобрении и формировании симпатии?
Потому что взывать к стыду или вызывать его — недостойное занятие, в основе которого жажда власти или стремление управлять или манипулировать человеком, его поведением или ситуацией в целом <…> Стыд блокирует не только проявление естественности, но и формирует комплекс неполноценности / ущербности <…>Также, при отсутствии единого взгляда на природу стыда, а также его необходимость или вредность в жизни человека, часто формируется ложная стыдливость, как некий перевертыш добродетельной стыдливости. Ложная или социальная стыдливость есть не что иное, как поведенческий стереотип, формируемый окружением человека и его «стандартами», предпочтениями и «моделями» взаимоотношений.
Стержень личности и ее духовной зрелости формируется другими, ценностно более значимыми качествами — любовью, самоуважением, целостностью, этикой взаимоотношений с собой и эстетическим восприятием мира.
Как стыд перекликается с совестью? Так ли необходимо в формировании совести чувство стыда? Расхожее выражение «и не стыдно тебе» есть провоцирующее обвинение. Вряд ли стыду присущ светлый образ. Однако некоторые философы буквально роднят совесть со стыдом.
В моем понимании стыд, формирующий комплекс неполноценности, не может быть не только предтечей совести и ее аналогом, но и является анахронизмом прошлого. Он формирует эмоциональные импринты, дестабилизирующие ценностно-мировоззренческую систему человека. Стыд, словно червь, подтачивает не только совесть человека, но и уничижает его как свободного индивидуума, не реагирующего на стрелы общества, далекого от совершенства.
Поэтому считать стыд «важной и необходимой эмоцией приспособления к социуму», значит не рассматривать человека как душу — уникальную и неповторимую, стремящуюся в высших своих аспектах к единству и общности в многообразии.
Не приспособление как адаптация, но свободное выражение своих взглядов и позиций, даже если они идут вразрез с общепринятыми «нормами», — новая эволюционная модель современного духовно-социального индивидуума. И в этой модели саморазвития нет места не только стыду, но и другим негативным и разрушительным эмоциям.
А что же происходит со стыдом в этом новом процессе личного переустройства? Стыд преодолевается формированием культуры естественности с изменением морально-нравственных норм на культурно-этические, в основе которых совесть как регулятор этики взаимоотношений с собой и миром.
Этот духовно-этический и культурный фундамент, заложенный в детстве без стыда и используемый зрелой личностью с совестью в его взрослении, прекрасное начало для построения архитектурно красивого и гармоничного здания своей жизни. Посему — не культивируйте чувство стыда в своих детях, а развивайте чувство ответственности и самоценности!
Колеша С. В. Без стыда, но с совестью (http://kolesha.ru/bez-styda-no-s-sovestyu/)
Некорректно также разделение совести и стыда на том основании, что совесть позволяет или запрещает действие, а стыд — только запрещает. Опять же частное, производное от совести противопоставляется более общему, более целостному феномену.
По данным Л. Ш. Мустафиной (2012), для девушек понятия совести и стыда являются близкими по значению в большей степени, чем для юношей.
Конечно, дифференцировать эти понятия нужно, но не логично их противопоставлять, ведь стыд — это частное проявление совести.
Хотя стыд является эмоциональным компонентом совести, он не обязательно связан с ней. Он возникает и в случаях, когда с человеком случается конфуз, то есть когда он попадает в неловкое и смешное положение. Например, человек может испытать неловкость, смущение от допущенной ошибки, когда, увидев на улице человека, признает в нем знакомого и здоровается с ним, но потом неожиданно понимает, что обознался. Таким образом, в ряде ситуаций стыд может рассматриваться как самостоятельное явление, которое контрастирует с совестью и одновременно дополняет ее.
Почему мы стыдимся? Психологически это очень важный вопрос. Например, что мы чувствуем в случае наготы? Что заставляет нас прятаться друг от друга?
Наше физическое строение в основном такое же, как и у всех людей, но почти все люди более или менее стыдятся, чтобы их голые тела увидели другие. Обнажая себя, мы даже подвергаемся риску осуждения за «нарушение правил приличия». Хотя обнажение тела само по себе не представляет какой-либо большой тайны.
«Не будь таким скромным, я знаю, как выглядят мальчики и девочки», — вы слышите, как говорят подростки, пытаясь преодолеть свое смущение по поводу исследования тела друг друга. Телесные выделения, уринация и дефекация естественны и свойственны всем, и тем не менее они происходят в «туалете» (closet, closed place — закрытое место), как будто это деградация до животных потребностей. Поэтому возникают выражения типа «теперь я должен найти то укромное место, где император (или папа) также преклоняет колени». Сексуальная активность, как правило, проявляется в закрытых и приватных местах из-за того, что сексуальные партнеры будут беспокоиться, если их увидят во время любовной игры (такое беспокойство нередко возникает во снах; причем часто «наблюдатель» появляется в виде отца или матери).
Кажется логичным интерпретировать такие реакции стыда, как защиту от эксгибиционистских или вуайеристских тенденций, тенденций, которые несомненно утратили бы часть заряда, сопровождающего их проявления, если бы не было коллективных табу. Изард высказал точку зрения, что с биологической эволюционной перспективы стыд, вероятно, является основным мотивом, который побуждает людей искать уединения для сексуальных отношений. Соблюдение правил в отношении такого уединения всегда было в интересах социального порядка и гармонии. И сегодня стыд многими путями продолжает служить этим функциям в современном обществе (Izard, 1997).
Якоби М., 2001.
