Граница между болезнью и плохим воспитанием
Какими же методами оперируют эксперты, которые стремятся внушить нам ту или иную идею, объяснить нам, как именно мы должны воспитывать своих детей?
Эксперт-новатор, анализируя поведение детей, замечает все больше явных отклонений от нормы. Ему кажется, что почти у всех можно найти симптомы какой-нибудь болезни.
Допустим, в школе есть мальчик, который ведет себя агрессивно и пренебрегает интересами своих товарищей. Вот, например, Маттиас. Ему восемь лет, и он постоянно крадет что-нибудь у своих одноклассников. Он дерется, он все время перебивает взрослых и вообще ведет себя вызывающе. Этот паршивец мешает вести урок, встает и начинает бегать по классу. Его сложно заставить придерживаться общепринятых норм. Маттиас уверен, что он круче всех, и плевать он хотел на нормы. Несмотря ни на что, в классе он популярен, к нему тянутся, и это его вдохновляет на подвиги еще больше.
Можно найти целый ряд объяснений, почему этот мальчик так себя ведет. Самое простое из них – он просто не знает, как нужно вести себя. Его этому не научили. Вероятно, матери не удалось наладить с ним хорошую связь. Вероятно, все дело в том, что Маттиас живет в неблагополучном районе, где взрослые много пьют. А может, все дело в генетической предрасположенности.
Если поведение Маттиаса станет совсем уж невыносимым, а все ведет к тому, что так и будет, ему постараются поставить какой-нибудь диагноз, например синдром гиперактивности. Когда он еще немного подрастет, диагноз уже будет другим – асоциальное расстройство личности. Все может закончиться тем, что Маттиаса признают полным психопатом и поместят в клинику. Грустная история… Но конец может быть другим, если Маттиас своевременно попадет в руки специалистов, которые откорректируют его поведение. Но прежде нужно определить, что это – поведение с отклонениями или поведение человека, который действительно нуждается в лечении.
Мои коллеги, работающие в области психиатрии, давно уже используют стимуляторы, воздействующие на нервную систему. В частности, гиперактивные дети после приема лекарств становятся спокойнее, у них улучшается концентрация внимания, а импульсивные желания, заставляющие их постоянно отвлекаться на что-то, лучше подавляются.
Когда ребенок получает квалифицированную помощь, его поведение значительно улучшается. Все, что требуется, – поставить точный диагноз и прописать нужное средство. Не думаю, что удалось бы добиться хороших результатов, если бы родители и педагоги прибегли к авторитарным методам воздействия.
Но есть и другая проблема: врачам бывает сложно провести границу между нормальным и ненормальным поведением, между дурным поведением здорового человека и проявлениями болезни. Бывает и так, что мы узнаем себя в маленьком пациенте. Ну у кого не появлялось желание отчебучить что-нибудь этакое, устроить какую-нибудь шутку, розыгрыш – ведь это лучше, чем сидеть весь урок смирно и поедать глазами учителя. Все мы чего-то боимся, у многих бывают приступы отчаяния или паники. Но ведь мы здоровые люди. В результате диагнозы становятся все более размытыми. Или же, как сказал Мартин Ингвар: «Тридцати процентам пациентов сегодня ставят диагноз ЧНВ – “что-то не в порядке”».
Вероятно, было бы резонно подвергнуть всех детей лечению. Но давайте для начала вспомним, как раньше поступали учителя с детьми, которые начинали шуметь и озорничать в классе. Может быть, нет ничего дурного в том, чтобы познакомить нарушителей спокойствия, в том числе и тех, у кого действительно выявлены симптомы СГДВ, с таким понятием, как дисциплина? У педагогов прошлых лет не было проблем с тем, чтобы провести границу между нормальным и ненормальным поведением и принять соответствующие меры. Не лучше ли пересмотреть подходы современной педагогики, вместо того чтобы расширять список критериев, под которые попадает ненормальное поведение?
