Пример 3: Создание и «обживание» группового пространства
Когда группа возобновила свою работу после летнего перерыва, ведущий предложил ее участникам создать коллективную композицию с использованием различных изобразительных материалов и фотографий, изображавших их во время летнего отпуска. Поскольку участники группы пришли на это занятие с фотографиями, сделанными ими летом, и уже поделились друг с другом некоторыми летними впечатлениями, создание такой композиции было призвано дать им возможность еще раз «предъявить» себя другим и стимулировать их взаимодействие. Метафорическим пространством для сближения участников стал коллективный рисунок на тему «Город», где каждый должен был не только изобразить ту или иную часть городской среды, но и «поместить» туда себя путем включения в композицию своего фотографического образа.
Согласно достигнутой договоренности, общее пространство для совместной работы не делилось индивидуальные участки. Каждый имел возможность свободно выбирать себе место для рисунка и при желании взаимодействовать с другими, дополняя их образы. Некоторое время можно было работать обособленно, чтобы в дальнейшем все же попытаться включить свои рисунки или фотоснимки в коллективную композицию.
Вначале участники группы сдвинули в центр аудитории несколько столов и расположили на них несколько листов ватмана, склеив их скотчем. Затем одни сразу же начали рисовать и располагать на ватмане фотографии, другие же некоторое время наблюдали за их действиями или рисовали что-то в стороне от остальных.
Вскоре некоторые участники объединились в пары или малые группы, совместно создавая какой-либо образ или работая над какой-то частью городского пространства. За исключением одного инцидента, возникшего вначале работы между двумя участницами (он описан ниже), территориальных споров не возникало. В группе преобладала атмосфера открытости, взаимной поддержки и эмоционального оживления. Несколько раз раздавался смех.
В то же время было заметно, что некоторые участники испытывают тревогу или нерешительность. Им так и не удалось «построить» свой дом и поместить там свое фото.
Фотография группы в процессе работы
Деятельность группы не была планомерной: участники предпочли не обсуждать заранее ни расположение своих рисунков на общем поле, ни последовательность создания различных объектов городской среды, а также не распределять эти объекты между собой. В результате планировка созданного ими города не была ни линейной, ни радиальной, как у большинства современных городов. Улицы и проспекты отсутствовали, если не считать одной магистрали, проходящей по диагонали. Извилистая линия реки, также проходящая по всему полю композиции, наряду с этой диагональной улицей служила основным средством ее визуальной интеграции. Композиционным центром работы стал один из домов. Как оказалось, это был такой же частный дом, как и большинство других построек. Он не служил объединению группы, поскольку не символизировал общих идей или ценностей ее членов. В этот дом была помещена фотография одной из участниц (как оказалось, это сделала не она, поэтому ее отношение к своему расположению в центре было амбивалентным).
Хотя три участницы «поселились» близко к центру, большинство членов группы все же предпочли «периферийное положение». Складывалось впечатление, что в группе нет ярко выраженных лидеров и преобладает стремление держаться «в тени», что создавало коалиции.
Групповая работа напоминала изображение скорее поселка, чем города. Бросалось в глаза отсутствие транспорта и обилие «зеленых зон» с деревьями, цветами и водоемами. На территории были изображены несколько объектов общественного пользования, таких как фитнес-клуб, арт-студия, сауна, церковь. Композиция изобиловала трехмерными изображениями домов, деревьев, корабликов и т. д. В нее были также включены несколько личных предметов участников (например, сотовый телефон).
Фотография детали группового фотоколлажа
Подавляющее большинство участников включили в композицию свои личные фотографии, «поселив» себя в «построенных» ими домах или поместив свое изображение в парке, и лишь двум участницам так и не удалось найти своим фотокарточкам места.
Ниже приводится стенограмма обсуждения. Имена участников группы изменены.
Вначале ведущий предложил участникам поделиться своими впечатлениями от процесса работы и ее результатов и, по возможности, сказать, видят ли они себя «жителями» созданного ими города, а если видят, то как себя в нем ощущают.
Марина: Как только начали, хотела обозначить свое место. Начало было бурным. Очень хотела включиться в работу – нарисовала реку, она напомнила мне Иртыш. Хотелось, чтобы в городе была река, пляж. Довольна работой. Хотелось быть ближе к земле, чтобы присутствовали птицы, звери, парк, хотя это и город. Хотела сначала шалаш, но потом изобразила дом. Дополняла и другие работы – изображала птичек, корабль с алыми парусами – корабль любви.
Когда Света начала работать рядом, она попыталась меня потеснить, но я ей сказала: «Уважай мои границы». Она «переехала» в другое место. Считаю, что если чьи-то границы обозначены, надо спрашивать разрешения…
(Следует сказать, что в ходе групповой работы Марина и раньше могла проявить настойчивость и открыто заявить о своих чувствах. По-видимому, ее слова «уважай мои границы» вызвали негативную реакцию у Светланы, которая предпочла дистанцироваться от Марины).
Галина: А я рада соседству со Светой – не было счастья, да несчастье помогло…
Евгения: По поводу границ у меня были сомнения. Видела, как люди заполняют пространство. Происходила бурная деятельность. Казалось, по трудоемкости и затратам их деятельность более активна, чем моя. Я же только дополняла уже готовое в разных местах. Но по поводу границ все же есть сомнения…
(Евгения обычно активна и умеет отстаивать свою позицию, но, как видно, в ходе данного занятия ей не удалось обозначить свою территорию, и она ограничилась добавлением своих элементов к изображениям других участников. Возможно, это связано с ее недостаточной включенностью в группу. Одним из признаков ее недостаточной включенности в группу были частые пропуски занятий).
Галина: У меня по этому поводу тоже были сомнения. Наблюдала за действиями Евгении и думала: «Приму ее или нет?», – когда она положила свой предмет на обозначенную краской чужую территорию.
Евгения: Чувствовала неуверенность. Мне сейчас не хватает энергии, чтобы активно взаимодействовать. Когда еще было много пустого пространства, в центре кто-то определенно свое место обозначил. Перенесла это на себя. Насколько мне там было бы комфортно? Не ущемляет ли это меня? Решила, что меня это устраивает, хорошо, что каждый проявляет себя так, как считает нужным.
Я обычно четко определяю свое место. Предпочитаю работать самостоятельно и в любом деле держаться обособленно, но сегодня я почему-то присоединялась к другим.
Галина: Мне понравилось, что, поскольку места мало, работа начала быстро «расти» вверх – как у японцев, у них мало пространства, и они развивают потенциал…
(В групповой работе Галина обычно проявляла большую активность, легко шла на сближение, проявляла инициативу, хотя нередко недостаточно считалась с границами других. В ходе данного занятия она не стала «строить» свой дом, а поместила свою фотокарточку в сконструированный другой участницей картонный домик).
Людмила: У меня есть фотография с петербургским особняком, на котором помещена вывеска «Продается». Я ее сама сделала. Когда этот дом увидела, подумала: «Это как раз то, что мне нужно!» Хотя наш город абстрактный, я его на себя «примеряю». Положила эту фотокарточку с домом и написала на нем сначала «Продано», но потом исправила и написала «Куплено!» Затем рядом появилась река, деревья, появились соседи. Подумала: «Вот у меня есть дом, но как я обозначу себя?» Я взяла фотографию с черной кошкой. Когда ее фотографировала, связала ее с собой. Приклеила кошку рядом с особняком, имея в виду, что кошка может превращаться в человека.
(Людмилу можно отнести к числу «старших членов группы». В ходе работы она характеризовалась «зрелостью» позиции, однако из-за присущей ей обстоятельности и «психологизированности» высказываний вызывала у других скрытое раздражение).
Тамара: Когда еще ничего на листе не было, хотелось обозначить свою территорию. У меня две фотографии – на одной я более крупная, на другой – более мелкая. Я обе приклеила. Когда меня спросили: «Это что – раздвоение личности?», – я решила, что на одной фотографии я вблизи, а на другой – вдалеке. Одна стоит на берегу озера, а другая – мое отражение. Нарисовала речку, пустила туда рыбку, потом нарисовала церковь. Когда увидела, что Света рисует дом, подумала: «Не всю же жизнь мне здесь стоять!» И я попросилась к ней пожить. Потом у дома построили бассейн, сауну, ресторан. Интересно было, но, кажется, слишком много всего. Немножко душно в этом городе.
(Тамара в ходе занятий была достаточно активна и открыта для контактов, однако отличалась повышенной тревожностью).
Эльвира: Но и воздуха много… Наверное, это было осознанной позицией – рядом, но не в городе. Сразу попросила это место не занимать, и сейчас понимаю, что правильно сделала. Здесь достаточный простор – есть соседи в прямой видимости, но нет скученности. Когда видела, что идет бурное строительство – фитнес-центр, ресторан – мне это нравилось, понимала, что могу туда прийти, но хотелось располагаться обособленно… Работала рядом с Ольгой, она заняла первый этаж, а я – второй. Я была очень погружена в работу, лишь когда все закончила, обошла всю композицию. Действительно, есть город, разные места, где я хотела бы побывать, и мне комфортно, как все образовалось. Как хорошо, что я живу рядом с этим городом!
(Эльвира поместила свою фотографию, на которой она изображена вместе с мужем, в окне второго этажа. В ходе занятий для нее были характерны серьезность и вдумчивость, а также мягкость, сочетающаяся с искренностью и зрелостью личной позиции).
Алена: Не хотелось место занимать, дом строить, но в то же время захотелось в этот город сходить, чтобы показать, что я тоже здесь есть. Поместила несколько сделанных мною фотографий. На одной я сама, на других изображены утки. Решила, что рядом с озером мое место – не в середине, не в гуще, а здесь. Могу спуститься в воду, превратиться в уточку. Обозначила свою связь с природой – могу улететь, уплыть… Почему не стала строить свой дом? Может быть, он где-то за городом, а сюда я могу только приходить…
(Алена характеризуется мягкостью, сенситивностью и повышенной тревожностью, а также лиричностью и синтонностью).
Ольга: Мне было легко. Спросила Эльвиру, будет ли в доме окно, и когда она это подтвердила, я сказала, что хотелось бы из него выглядывать. Потом сделала второй этаж и представила, что рядом с домом пространство со множеством цветов… Затем захотелось побывать в лесу, и я спросила, есть ли лес. Мне ответили, что есть, и меня готовы туда пустить. Мне очень нравится здесь находиться. Здесь много жизни, и мне это приятно.
(Ольга работала в тесном контакте с Эльвирой и двумя другими участницами, располагавшимися по соседству. Она поместила свою фотографию на первом этаже дома, «построенного» вместе с Эльвирой. Характеризовалась стеничностью, достаточной открытостью и активностью).
Екатерина: У меня получился замок, окруженный деревьями. Оказалось очень много пространства, так что мне было даже очень тяжело его заполнить. Не ощущала никакого посягательства на свое пространство. Хотелось даже им поделиться, но некому было отдать. В моем замке можно уединиться, ощущение уединения усиливается окружением – парком, речкой…
(В ходе данного занятия Екатерина работала в основном обособленно. Как правило, инициативы в работе группы она не проявляла, характеризовалась некоторой скрытностью и повышенной тревожностью).
Валерия: Я, наоборот, люблю города, особенно большие. Я урбанистка. В них я наполняюсь энергией. Люблю многоэтажные дома. Никогда не устаю от людей. «Построила» многоэтажный дом и поместила свою фотографию в окне предпоследнего этажа. Потом решила обозначить место, где я могла бы работать. Мне нужен рабочий кабинет, студия. Поэтому на первом этаже я написала «Арт-центр» и дверь открыла. Я этим удовлетворена. Мне нравится то, что строили другие. Но когда я увидела, что «Арт-центр» оказался отгорожен изгибом реки, нарисовала мостики – их семь. Я удовлетворена работой. Надеюсь, «Арт-центр» будет и в моей жизни.
(Валерия – одна из самых активных участниц группы, характеризуется «зрелостью» позиции, что отчасти связано с ее возрастом, а также дружелюбием и высокой креативностью. В данной группе она одна из немногих, кто нарисовал высотные здания. Дом, созданный ею из картона, оказался расположен наиболее близко к центру, если не считать фотографии Веры, которая, однако, оказалась в центре «не по своей воле»).
Любовь: Я реку рисовала. Затем определилась с местом и стала изображать дом. Мне здесь комфортно, хотя здесь всего много. Затем «поселила» себя и поместила в своем доме на первом этаже фото группы. Чего-то не хватало, и я предложила Тамаре построить фитнесс-центр. Хорошо, что рядом много людей.
(Любовь характеризуется зрелостью позиции, достаточной открытостью и активностью, в работе группы нередко занимает примиряющую позицию).
Раиса: Не знаю, стоит ли говорить, или нет. Я в работе активного участия не принимала. Задаю себе вопрос: почему так произошло, если другие были так увлечены? Я несколько раз доставала свои фотографии, пыталась выбрать место… Стала искать место на окраине, но оказалось, все места заняты. Почему я не стала строить свой дом? В данный момент я не хотела бы жить в этом городе, потому что здесь много всего красивого, много разных «наворотов». Не хочу никого обижать… У меня и фото есть, я их принесла, но с местом так и не определилась. Не стала перенапрягаться и включаться в этот город…
(Раиса, пожалуй, наименее из всех участников включена в группу. Характеризуется повышенной тревожностью, склонностью сомневаться в собственной позиции. Чаще, чем иные участники, пропускала тренинговые занятия. Часто «выпадает» из группового контекста. Если не считать кратковременной попытки присоединиться к работе Анны, участия в создании коллективной работы Раиса не принимала).
Анна: (грустным голосом) Хотела свою территорию обозначить, но не занимать чужие места – так и не нашла для себя места. Поскольку не хотелось сидеть, решила поучаствовать – что-то вырезала. Не нашла здесь себя – слишком здесь всего много. Возможно, нахожусь сейчас в таком состоянии, когда мне не хочется видеть людей… Рада, что другим удалось так активно поработать. Вижу скопление домов, энергии, но мне этого не хочется. Надо было занять какое-то место, но получилось, что я его так и не нашла…
(Анна характеризуется повышенной тревожностью, уступчивостью, неоднократно она допускала в свои личные границы других участников, но потом об этом сожалела. Как и Раиса, в группе держится обособленно, хотя, в отличие от последней, реже пропускает занятия и несколько более активна).
Мария: Я нашла место не в гуще, а на периферии. Хотелось изобразить себя в доме, где можно жить и работать. Нарисовала косметический салон – наверняка женщины хотели бы его посетить. В остальные части общей работы я ничего не вносила, но было интересно наблюдать… Мне необходимо уединение.
(Мария сенситивна, тревожна и несколько неуверенна. Она моложе остальных участниц, однако характеризуется вдумчивостью и творческим отношением к работе).
Сергей: Вообще я не городской человек, у меня в городе силы уходят моментально. Я создал загородный дом, который должен был бы располагаться в отдалении. Поместил также в общую работу пару видовых фотографий. Себя поместил на пороге дома. Когда подошел, пространство было уже заполнено. Выбрал место на окраине.
(Сергей также сенситивен и тревожен, однако характеризуется большой творческой активностью, дополняемой открытостью и относительной зрелостью позиции, что делает его весьма заметным и достаточно принимаемым в группе. Это отчасти также объясняется тем, что он в группе является единственным мужчиной).
Вера: Очень торопилась, боялась, что не хватит места. Рада, что оно все же нашлось. Было очень приятно, когда люди говорили, что хотят присоединиться… Моя фотография в центре. У меня противоречивые чувства по этому поводу. С одной стороны, мне это приятно, с другой стороны – тревожно, что я у всех на виду. Но поскольку эту фотографию не я туда поставила, не мне ее и убирать. На фотографии я сижу в кресле по-царски. Эта поза для меня неожиданна. Я просто села, и меня сфотографировали. Не знала, что так выйдет.
(Вера очень тревожна, иногда непоследовательна и склонна сомневаться в собственных действиях, но достаточно активна и характеризуется значительным творческим потенциалом, что делает ее достаточно принимаемой в группе).
Галина: Сидишь на «троне» – все равно как на электрическом стуле…
Фотография детали группового фотоколлажа
Как следует из приведенного выше описания процесса групповой работы и его обсуждения, действия участников при создании коллективной композиции и их отношение к происходящему красноречиво отражали их индивидуальные особенности и позицию в группе, а также своеобразие внутригрупповой коммуникации. Использование личных фотографий в сочетании с созданием коллективного рисунка способствовало выявлению особенностей участников и в то же время активизировало взаимодействие между ними.
Использование членами группы фотографий, на которых изображены они сами, могло способствовать их эмоциональному вовлечению в работу и высокой личной соотносимости с изображаемыми предметами (домами, уголками живой природы и т. д.), которые на время словно становились местами их «обитания». В то же время, в силу игрового характера деятельности и отсутствия осознаваемой прямой связи изображений с личной историей участников и обстоятельствами их жизни, они могли экспериментировать, осуществлять альтернативные поведенческие стратегии, а также проявлять латентные потребности и свойства личности.
Большинство участников группы охотно воспользовались предложенной темой для того, чтобы «поселить» себя в миниатюрном доме или найти для своего автопортрета какое-то иное место, что, несомненно, способствовало достижению ими чувства психологического комфорта и безопасности.
Совместная изобразительная работа с использованием фотографий позволила проявиться положительным аспектам функционирования группы, связанным, в частности, со стремлением участников к сотрудничеству, их высокой взаимной терпимостью, уважением позиции другого, взаимной поддержкой, конструктивным преодолением проблемных ситуаций.
Этот пример работы группы изложен столь подробно потому, что он позволяет наглядно продемонстрировать многие терапевтические функции фотографии. Так, например, располагая свои фотографии определенным образом, участники группы (чаще всего неосознанно) могли многое «сказать» друг другу о своих чувствах, потребностях и предпочтениях – порой гораздо больше, чем они могли бы поведать словами. Благодаря этому они сделали зримыми значимые для себя отношения с людьми и предметами. В этом смысле весьма показательным является, в частности, размещение Аленой своего изображения рядом с нарисованным прудом, в который она поместила две фотографии с плавающими утками, сделанные ею. Рассказывая о своих впечатлениях, она пояснила, что такое соседство напоминает ей о возможности улететь или уплыть. В этом наглядно проявилась свойственная Алене синтонность и лиричность, а также некоторая «хрупкость» в ситуациях межличностного общения.
Для понимания смыслообразующей функции фотографии применительно к групповой работе показательны композиция и комментарий Валерии. Построив дом и «поселив» в нем себя, она затем изобразила распахнутые двери «Арт-центра» и воодушевленно объявила, что «Арт-центр» будет и в ее жизни. Тем самым ею была проявлена и осознана потребность в создании своего предприятия, которое могло бы не только явиться источником заработка, но и принести глубокое моральное и творческое удовлетворение.
Примером организации и упорядочивания опыта посредством фотографии может явиться работа Сергея, имеющего, судя по его рассказу, весьма сложное отношение к городу. (А если рассматривать город как метафору жизненного пространства, пространства группы, – то и к самой группе, которая вызывала у него противоречивые чувства. Несколько раз в ходе занятий он, например, заявлял, что ни в коей мере не считает условия групповой работы комфортными и безопасными, что группа представляется ему слишком разнородной.) В ходе занятия, он, тем не менее, смог найти оптимальное решение: располагаясь при создании своего дома в отдалении от остальных, он смог справиться с тревогой и создать для себя безопасное пространство. Это позволило ему впоследствии включить свой продукт в общую работу. Данный случай также демонстрирует защитную функцию фотографии, проявившуюся в «овладении» Сергеем своим образом и спроецированным на него чувством тревоги.
Контейнирующая функция фотографии реализовывалась в работе группы при создании образа дома. Он как нельзя лучше символизирует среду, «удерживающую» чувства и гармонизирующую человека. Прямоугольная форма фотографий прекрасно вписывалась в столь же прямоугольную форму зданий и способствовала их постройке.
Примером проявления рефрейминговой функции фотографии в деятельности группы могут служить образы и комментарий Людмилы, которая благодаря участию в коллективной работе смогла увидеть сделанные ею снимки в новом свете. Слова, написанные ею на фотокарточке с изображением петербургского дома, – сначала «Продано», а затем «Куплено!», – а также соотнесение этого снимка с фотографией черной кошки (символизирующей саму Людмилу и ее способность или желание «превратиться в человека», то есть обрести новое качество существования, при котором она выступала бы в роли «владелицы» своего жизненного пространства) можно считать весьма красноречивым манифестом ее новой жизненной позиции.
