2.12. О Марксе
Булгаков ошибался: Маркс — не религиозный тип. Маркс — аутист. Но аутистом можно быть в себе, а можно быть для себя. В себе — это человек из подполья Достоевского. Для себя — Петр Верховенский из «Бесов». Маркс — это нечто среднее между ними.
Карл Маркс — гений. До него мир был одним, а после него он стал другим, необратимо изменившись. Маркс заставил мир говорить на своем языке. Мне иногда даже кажется, что нет никаких социальных наук, а есть один только Маркс. И если слух о том, что Маркс умер, подтвердится, то можно быть уверенным, что вместе с ним умерли и все социальные науки.
Маркс — символ эпохи больших иллюзий, носителями которых была масса. Сегодня время изменилось. У нас нет былых иллюзий. Сегодня никто никому не верит, и все находится под подозрением. Массы людей живут без грез, выбиваясь из сил в погоне за достатком. Их жизнь монотонна и скучна. И призрак нового Маркса не бродит больше по Европе.
Я также хочу напомнить о том, что мы живем не в трудовом обществе Карла Маркса, а во время краха трудового общества, просуществовавшего около двухсот лет. Сегодня труд не является системным принципом, определяющим место и положение человека в обществе. Мы не обмениваемся трудом друг с другом. Никто из нас не получает доход в соответствии со своим трудом. Труд и капитал больше никак не связаны, ибо капитал перестал быть превращенной формой труда. Сегодня труду противостоит не капитал, а менеджер по продаже труда, а капиталу — не труд, а грезы финансиста, воображаемая игра с ценными бумагами.
События и смыслы в посттрудовом обществе, в обществе трансгрессий не определимы. В мире неопределенностей перестает существовать рационально действующий субъект, поэтому сегодня нам нужна новая философия хозяйства, философия поисков почвы под ногами. А философия хозяйства — это Булгаков.