Искусство жить

Искусство жить

Академическая наука – это та сфера, где рождаются, разрастаются и множатся «специализированные области». Войны за территорию вспыхивают потому, что территория для того и существует, чтобы ее защищать. Если вы, например, профессор математики и вы не хотите, чтобы в вашу область вторгалась археология? Это может быть опасным для мирного сосуществования археологии и математики. А если вы профессор литературы и не хотите, чтобы на вашу территорию пробралась зоология? А если вы преподаватель живописи? Вы позволите музыкантам подвизаться в сфере вашей компетенции? Это оскорбляет вас как специалиста?

Скорее всего, подобное вторжение происходит ненамеренно, поскольку узкие рамки академической науки прочно установлены и давно укоренились, но основополагающая истина заключается в том, что все знания, в конечном счете, взаимосвязаны.

Специализированные области – это искусственные инструкции. Они существуют потому, что служат практической цели – организовать мир таким образом, чтобы различные предметные области знаний можно было изучать, а затем преподавать. К сожалению, узкие специализированные области воспринимаются как реально существующие теми студентами, к которым еще не пришло озарение, и они не поняли, что мир состоит не из отдельных узких областей, а из их переплетения и взаимосвязей – как в лабиринте Ариадны. Например, история – это дисциплина, которая легко и очевидно пересекает границы замкнутых областей науки. Если вы изучаете историю Второй мировой войны, разве возможно игнорировать науку, когда вы начинаете говорить об атомной бомбе? Литература исследует природу человека, но это не что иное, как вторжение в область психологии. Занятия в школе бизнеса неизменно включают математику. К сожалению, мы просто не отваживаемся думать об образовании как о своего рода перекрестном опылении в области знания.

Стивен Дж. Гулд, выдающийся палеонтолог, выступал за разрушение границ специализированных областей, поскольку подозревал, что так необходимые ему научные методы можно отыскать в другой закрытой области знания, вне зоны его досягаемости. И был прав – он смог сделать некоторые открытия в палеонтологии только после того, как понял, что ответы на вопросы эволюции иногда следует искать в области гуманитарных наук.

Кстати, он был единственным среди прославленных гарвардских ученых, кто приветствовал самообразование. Одного из своих приятелей как независимого ученого он заставил изучать историю развития науки, отправиться в паломничество, побывать в доме-музее Дарвина в Англии, покупать антикварные книги по истории естествознания и посещать Британский музей. Этот приятель – Ричард Милнер – в результате написал «Энциклопедию эволюции»; сегодня он признанный эксперт в этой области.

Другой знаменитый автодидакт, Алан Уотс (1915–1973) больше известен тем, что популяризировал на Западе труды азиатских философов. Он часто говорил, что его миссия – выстроить мост между древностью и современностью, между Востоком и Западом, между культурой и природой. Некоторые считали его человеком непредсказуемым и даже опасным, поскольку он говорил о необходимости «оставить разум, чтобы прийти к чувствам». После того, как в 1936 году была опубликована его первая книга «Дух дзен», Уотс написал еще много книг о высшем сознании, личной идентичности и о природе реальности. Но его увлечения были весьма разнообразными. Он восхищался жителями Калифорнии, простой гармонией их жизни, тем, с какой любовью они строили дома, разводили сады, плотничали. Не только воспитание детей, образование, юриспруденция и технологии занимали его ум, но и такие тонкие материи, как искусство и кулинария, тоже казались ему заманчивыми. «Культурное обновление, – говорил он, – приходит тогда, когда смешиваются абсолютно разные культуры». Уотс был популярным в среде американской интеллигенции 1950–1960-х годов, но не в среде ученых. Некоторые профессоры презрительно фыркали, заявляя, что Уотс не может быть настоящим исследователем восточной философии, поскольку у него нет соответствующего образования. Они говорили: «Алан Уотс преподает не восточную философию, а философию Алана Уотса». На это Уотс отвечал: «Об ученых, которых интересуют регалии и звания и не интересует удовольствие, существуют великолепные анекдоты». Позже, возможно, подражая Хантеру Томпсону, Уотс увлекся экспериментами с наркотиками. Комментируя свое пристрастие к наркотикам, он заявил, что принимать наркотик «все равно, что зарядить всю вселенную в пистолет и выстрелить себе в голову». Позже он мог бы сказать о наркотиках другое: «Если вы услышали первый звоночек – нажмите на „сброс“ и повесьте трубку».