Широкий мир
Авторитетный представитель газеты «The New York Times», корреспондент-комментатор Томас Л. Фридман, автор книги «Весь мир плоский», предложил формулу, которая блистательно отражает значимость любопытства: сумма коэффициентов любопытства и увлеченности больше, чем коэффициент интеллекта (CQ + PQ > IQ), однако он заявляет: «Покажите мне любознательного ребенка, увлеченного процессом учебы, и я не отличу его от менее увлеченного ребенка, который ежедневно демонстрирует великолепный IQ. IQ по-прежнему имеет значение, но любопытство и увлеченность значат еще больше».
Немного смущает то обстоятельство, что любопытство издревле считалось пороком. Конечно, любопытство может натворить бед, поэтому оно стало темой многих поучительных историй и пословиц. Любопытство Пандоры, открывшей ларец, наслало на мир сонм несчастий. Любопытство Фауста побудило его продать душу ради тайного знания. Я же предпочитаю рассматривать любопытство как двигатель мотивации – движущую силу учения, прогресса и цивилизации.
Библейское «грехопадение» рода человеческого, как правило, ассоциируется с преступным любопытством к запретному знанию. Блестящий подход к этому вопросу предлагают мормоны (они, похоже, принимают его спокойнее, чем другие христианские течения). По мнению Джона Таннера, представителя Молодежного университета Бригхэма, «Святые наших дней[29] понимают грехопадение не как притчу, предостерегающую от любопытства, и не проклинают Еву за желание получить божественное знание. Вместо этого мы заявляем: люди могут и должны стремиться стать подобными Богу, слава которого – его разум. Мы утверждаем: наш долг – научиться всему, что доступно нам в этой жизни, и подготовиться к тому, чтобы продолжать учиться в следующей. Мы учимся всю жизнь не только ради достижения практических целей плоского мира. Это библейский завет для этого мира и для того, что будет после».
Одному научила меня жизнь: если ты любопытен – тебе никогда не придется заниматься поиском новых интересов. Они сами придут к тебе.
Элеонора Рузвельт (1884–1962)
