Ракетный двигатель «бей или беги
Тем, что по пути из школы домой мне порой удавалось превращаться в стремительного спринтера, я обязан не только ногам, но и нервной системе. Точнее, вегетативной нервной системе – той, что называют также «нервной системой органов». Хотя синусовый узел – главный водитель ритма нашего сердца, она существенно влияет на его деятельность, вследствие чего сердцебиение может то ускоряться, то замедляться, то усиливаться, то ослабевать.
В вегетативной нервной системе различают два отдела с противоположными задачами: симпатический и парасимпатический. Вместе они управляют большинством функций нашего тела, причем не в последнюю очередь функциями сердца. Действуя полярным образом, эти отделы превосходно дополняют друг друга. В чрезвычайной ситуации симпатические нервы мгновенно приводят нас в состояние полной боевой готовности. Они расширяют наши зрачки, чтобы мы могли видеть при недостаточном освещении, повышают мышечную активность, чтобы мы могли бороться, и расширяют бронхи, чтобы мы получали больше воздуха. Для обозначения всей совокупности этих эффектов американский психолог Уолтер Кеннон ввел в обиход такое понятие, как реакция fight or flight[83]. В точку! Когда я первым добирался из школы домой, речь шла именно о бегстве, и симпатическая нервная система была моим неистощимым ракетным двигателем.
Парасимпатическая система имеет противоположную, расслабляющую функцию. Она активируется, например, когда после обильной трапезы у нас наступает время «шницель-комы» и мы заваливаемся на диван. Поскольку приоритетная задача на данный момент – это переваривание пищи, парасимпатические нервы снижают активность нашего организма, а кровоснабжение желудка, кишечника и печени, наоборот, усиливают. В англоязычных странах такую парализующую послеобеденную усталость называют rest and digest phenomenon[84].
На сердце симпатическая система оказывает сразу несколько эффектов. Один из них – учащение пульса, которое объясняется непосредственным влиянием синусового узла. Также увеличивается сила сокращения клеток сердечной мышцы; за это отвечают бета-1-(адрено)рецепторы, расположенные в клеточной мембране. Наконец, уменьшается продолжительность напряжения мышцы, с тем чтобы сердце билось быстрее – а я мог сделать ноги.
По счастью, вегетативная система довольно хорошо поддается медикаментозному воздействию, что чрезвычайно помогает при лечении хронических сердечных и сосудистых заболеваний, особенно в экстренной медицине. В числе самых известных медикаментов – бета-(адрено)блокаторы (они блокируют вышеупомянутые бета-1-рецепторы и тем самым снижают давление и пульс в покое), а также препараты дигиталиса, получаемые из наперстянки пурпурной. При ярко выраженной сердечной недостаточности с помощью наперстянки можно повысить сократительную способность сердца и одновременно снизить частоту его биения.
В фатальном случае, то есть при остановке сердца, идут еще дальше: повышают активность симпатической нервной системы и одновременно угнетают ее антипода, парасимпатическую, вводя адреналин и атропин.
Адреналин – гормон стресса, вырабатываемый корой надпочечников. Он служит симпатомиметиком, и это название точно описывает его функцию: греческое слово mimesis переводится как «подражание, имитация». Иначе говоря, адреналин копирует симпатикус, а значит, стимулирует его активность и таким образом способствует повышению частоты сердечных сокращений, расширению бронхов и повышению кровяного давления. Атропин же, напротив, действует как парасимпатолитик, что означает «заканчивающий парасимпатическое воздействие». То есть он уменьшает влияние парасимпатических волокон на сердце.
Если в ходе реанимации ввести эти два препарата человеку с остановившимся сердцем, они в значительной степени помогают вновь запустить сердцебиение после весьма «несимпатичной» его остановки.
Действие всех перечисленных медикаментов никоим образом не ограничивается сердечно-сосудистой системой. Более того, в меньших дозах их можно использовать и в повседневной жизни. Так, некоторые спреи для носа содержат адреналин (его также называют эпинефрином), сужающий сосуды в слизистой, благодаря чему ее отек быстро спадает. Однако эти средства нельзя применять часто, иначе возникнет феномен рикошета: кровь снова начнет активно поступать в слизистую, и та опять набухнет. Неудивительно, кстати, что многие люди настолько зависимы от спреев для носа.
Аналоги атропина[85] находят применение в офтальмологии. Капли на его основе закапывают в глаза для расширения зрачков, что облегчает врачу осмотр сетчатки. Однако для пациента недостаток в том, что какое-то время он видит мир сильно размытым.
В прежние века расширенные зрачки, особенно у женщин, считались признаком красоты. Поэтому многие дамы закапывали себе в глаза атропиновые смеси. А поскольку атропин получали из ядовитой красавки обыкновенной, ее с тех пор и прозвали Bella Donna, что переводится как «прекрасная дама».
