Глава 18. Нетрадиционная медицина – не решение проблемы
Досье пациента выглядит тревожно. Опытному хирургу понадобилось много часов, чтобы вырезать эту крупную, кровоточащую опухоль толстой кишки. Онколог подтвердил то, что увидел хирург: опухоль затронула множество соседних лимфатических узлов и выглядит весьма агрессивной. Эдди всего тридцать восемь. Я снова бросаю взгляд на дату его операции – ее провели почти четыре месяца назад. Окно возможностей для проведения химиотерапии вот-вот закроется. Почему он только сейчас пришел ко мне на прием?
В первую очередь я подумала, что это очередная ошибка больничной системы – каждый год неоднократно случается, что пациенты теряются в ее лабиринтах. Некоторые пациенты после операции так и не попадают на прием к онкологу. Одни утверждают, что их никто и не отправлял на прием к онкологу, в то время как другие попросту не знали, у кого узнать, почему намеченного приема так и не состоялось. «Я просто решил, что врачи поменяли свое решение, а в случае необходимости мне обязательно позвонили бы», – объяснила мне одна пациентка, показавшаяся в клинике почти через два года после операции по настоянию своего терапевта, обнаружившего, что болезнь сильно прогрессировала.
Когда я уже собиралась позвать Эдди, мне оставалось только догадываться о причине его неявки после операции, однако мысленно я уже приготовилась встретить разъяренного пациента. Больше всего меня в этих случая раздражает осознание того, то причина, как правило, кроется в совсем крошечном упущении – отправленное по почте направление так и не пришло, письмо было послано на другой адрес, кто-то из персонала недооценил необходимость спешки.
Ошибки, связанные с человеческим фактором, случаются и по сей день, даже при всей сложности современных больничных систем, однако когда на кону стоит человеческая жизнь, то подобные объяснения мало кого волнуют.
– Здравствуйте, доктор! – пациент приветствует меня с виду весьма добродушно. – Подождите секунду. – Пальцами он в спешке набирает сообщение женщине, которая вскоре показывается в коридоре, с трудом удерживая в руках телефон и две чашки травяного чая. Вместе они заходят ко мне в приемную. Он представляет свою жену, Шарлоту. Он работает спортивным инструктором, она – учительницей начальных классов.
Когда они присаживаются напротив меня, я спрашиваю:
– Как ваши дела?
– В порядке, – отвечает он. – Но, очевидно, не супер, иначе я бы не сидел здесь сейчас, не правда ли?
– Итак, четыре месяца назад вам сделали операцию. Вы долго после нее восстанавливались?
– Совсем нет. После операции я довольно быстро снова встал на ноги. Мне повезло.
– Уже через семь недель он подрабатывал моделью, – добавляет Шарлота, уточнив, что фотографировали в основном лицо, так что шрам на животе не был помехой.
– Я не приходил к вам на прием раньше, так как наблюдался у другого врача по соседству, – продолжает Эдди. Он живет в нескольких часах езды от города, так что я сразу же успокоилась – больничная возня не помешала своевременному лечению.
– Так как проходит химия? – интересуюсь я, ожидая, что он уже вовсю проходит стандартный для таких случаев курс химиотерапии.
– Я сейчас не прохожу химию. Я решил от нее отказаться.
В замешательстве я спрашиваю:
– Тогда почему у вас на руках так много следов от уколов?
– Мне делают внутривенные капельницы с питательными и оздоровительными элементами, – объясняет Эдди. – Мы решили обратиться к нетрадиционной медицине, потому что нам не нравится то, что химия делает с организмом.
Шарлота снисходительно смотрит на скептическое выражение моего лица, словно я одна из ее несмышленых учениц.
Первое, что мне хочется спросить, – кто ему посоветовал новомодное лечение и сколько все это стоит. Вопросы кишат у меня в голове, но мне приходится взять себя в руки и напомнить себе, что каждому онкологу ежегодно попадаются пациенты вроде Эдди. Так что я просто прошу рассказать мне подробности.
«Как вы знаете, хирург все вырезал подчистую. Он отправил меня к онкологу, но мне не понравилось то, что она там говорила. Тогда я пошел к другому врачу, который подтвердил слова первой. Это была пустая трата времени».
В разговор вступает Шарлота: «Ну сами посудите, оба онколога были против нетрадиционной медицины и ничего, кроме химиотерапии, обсуждать не хотели. Нам это просто не подошло».
«Через друга мы вышли на одного специалиста по натуропатии, – продолжает объяснять Эдди, – и его методы выглядели потрясающе. Без обид, доктор, но меня действительно потрясло, как они там лечат рак».
Другой пациент недавно рассказал мне про новый метод нетрадиционной медицины для лечения рака кишечника, который, оказывается, активно рекламировался. И теперь я подумала, а не о нем ли говорит Эдди. «Расскажите, что же там такого потрясающего, в этом чудо-лечении?» – поинтересовалась я.
«Да все, – с энтузиазмом заявил Эдди. – Этому парню удается добиться хороших результатов с любым видом рака. Я немало прочитал про его терапию, а также изучил побочные эффекты химиотерапии. Выбор был очевиден: я предпочел более натуральный способ, от которого не будет никаких проблем».
«И почему же вам нужно вводить все это дело внутривенно?» – я старалась сохранить нейтральную интонацию.
«Внутривенные капельницы предназначены для подготовки организма, чтобы повысить эффективность лечения в целом, – с энтузиазмом ответила Шарлота. – Это эксклюзивная европейская методика, основанная на использовании уникальных импортных трав и питательных веществ, о которых люди раньше даже и не слышали».
Ее слова напоминали рекламный лозунг. Я вспомнила, как один мой коллега недавно жаловался мне: «Каждый раз я думаю, что слышал уже все, что только можно, но все равно кому-то да удается меня удивить. Если это не лаванда, то экстракт оливок. Сегодня это абрикосовые косточки, завтра – ягоды годжи. Один месяц популярна диета на фруктовых соках, другой – режим питания, запрещающий их употребление. Здесь царит гораздо большая неразбериха, чем в обычной медицине».
Эдди прерывает мои мысли: «Это очень приятный мужчина. Он говорит очень убедительно, кажется, будто он точно знает, что делает, да и тому есть сотни свидетелей».
Я не понимаю, почему рекомендации окружающих люди порой воспринимают с большей готовностью, чем богатейший опыт современной медицины, однако я знаю, что это может прозвучать как жалкая попытка защитить свою точку зрения. Я вспоминаю, что по-прежнему не имею ни малейшего представления о том, зачем Эдди пришел ко мне на прием.
«Итак, Эдди, чем я могу вам помочь?»
«Я также хожу к одному целителю, который слышал ваше выступление на радио. Он сказал, что вы не такая, как остальные врачи, – вы поймете, что мне действительно нужно».
Выражение недопонимания на моем лице усилилось. Тогда Шарлота пояснила: «Он сказал нам, что некоторые онкологи против бессмысленных методов лечения и что вы поддержите выбранный нами путь».
Я почувствовала напряжение в спине. Для врача самое главное – это придерживаться принятых медицинских стандартов.
Взгляды разных онкологов могут, конечно, в чем-то отличаться, однако я в здравом уме никогда бы не отправила пациента к знахарю вместо того, чтобы назначить химиотерапию.
Я прекрасно помнила свое интервью на радио, в котором рассказывала о бесполезности вмешательства химии на закате жизни больного, когда следует уделить максимальное внимание ее качеству. Уже после этого один целитель-натуропат пригласил меня работать в недавно открытой им фирме, от чего я незамедлительно отказалась. Фирма делала безосновательные заявления по поводу лечения рака.
«Эдди, мне хотелось бы, чтобы вы понимали, что я даже не знаю того, кто вас ко мне прислал. Вынуждена вам признаться, что я уверена, что лечение, которое вы сейчас проходите, – чистейшей воды мошенничество. Результата от него никакого, только потенциальный вред. Скорее всего, оно еще и стоит сумасшедших денег. Осмелюсь сказать, что вами просто манипулируют».
Парочка переглянулась между собой, немного отстранившись в замешательстве.
Эдди глубокомысленно почесал затылок.
– То есть вы не верите, что организм может восстановиться за счет своих внутренних сил?
– На самом деле верю. Я неоднократно становилась свидетелем того, как человеческий организм творит чудеса. Однако я не думаю, что внутривенное введение витаминов и других натуральных экстрактов имеет к этому хоть какое-то отношение. Как бы то ни было, большинство из них ваш организм умеет вырабатывать самостоятельно.
– Но ведь витамины лечат рак.
– Нет, не лечат. На самом деле, исследования говорят об обратном – что чрезмерные дозы витаминов только вредят здоровью.
– Тогда что бы вы порекомендовали?
– Вам это не понравится, но я считаю, что вам нужно немедленно приступить к химиотерапии, Эдди. У молодого человека, как вы, с такой агрессивной формой рака слишком велика вероятность рецидива. Мне бы хотелось взять вас под наблюдение.
Увидев разочарованное выражение на его лице, я немного смягчила свой тон:
– Может быть, предложения других онкологов вам были и не по душе, но они действительно знают, о чем говорят. В основе их методов лежат десятилетия исследований и практики по всему миру. А в лечении рака кишечника медицине на данный момент удалось добиться, пожалуй, наибольшего успеха. Благодаря современным видам терапии, люди живут дольше, и онкологи делают все возможное, чтобы пациенты могли воспользоваться этими достижениями.
– Но ведь химиотерапия нарушает внутренний баланс нашего организма, в то время как нетрадиционная медицина помогает его восстановить, – не сдавалась Шарлота.
– Что же, химиотерапия действительно вызывает ряд побочных эффектов, однако это по большому счету ничего не значит. Для некоторых пациентов риск, связанный с химиотерапией, не стоит ее потенциальной пользы, однако Эдди к таковым не относится. Я полагаю, что в долгосрочной перспективе химиотерапия пойдет ему на пользу.
– Как вы можете доказать, что химиотерапия поможет?
– Если честно, то никак, – призналась я. – Единственное подтверждение – это результаты многолетней практики. Но можете ли вы мне сказать, как доказать эффективность методов нетрадиционной медицины?
– Ну да, она ведь учитывает гармонию тела, – сказал Эдди, а его жена добавила:
– Конечно, у каждого внутри есть свои собственные витамины, просто Эдди нужна супердоза.
Мы еще некоторое время продолжаем говорить на эту тему, но они уже сделали свой выбор, так что пора закругляться с консультацией.
– Итак, давайте еще раз убедимся, что мы правильно друг друга поняли, – начала я подводить итог. – Вы не заинтересованы в прохождении химиотерапии, значит, вам больше не нужно ездить так далеко ко мне на прием.
– Если честно, то мы хотели бы продолжать наблюдение у онколога, пока мы занимаемся своим лечением. – Впервые за время консультации голос Шарлотты приобрел нотку мольбы. – Терапевт сказал, что Эдди нужно будет время от времени сдавать какие-то специальные анализы, чтобы убедиться, что лечение помогает. Однако сам он не может заказать нужные анализы, а наш лечащий врач отказался этим заниматься.
Будучи онкологом, я всегда стараюсь идти пациентам навстречу, однако это было уже за гранью.
– Сожалею, но я тоже не могу на это подписаться. Если какой-то натуропат обещает вылечить вас от рака, то ему придется самому побеспокоиться обо всех необходимых анализах.
– Итак, вы думаете, что нетрадиционная медицина нам не поможет.
– Я полагаю, что предложенное вам лечение не заменит химиотерапию.
– Почему вы так в этом уверены?
– Я руководствуюсь исключительно научными данными и действительно не могу гарантировать, что химиотерапия вас вылечит.
– Честно говоря, я вообще не верю, что химиотерапия поможет хоть как-то.
– Я и не заставляю вас поверить, Эдди. Вы пришли сюда, чтобы узнать мое мнение – вы его получили.
Я обратила внимание, что, несмотря на свою показную самоуверенность, Эдди выглядит обеспокоенным, даже немного испуганным. Будучи здоровым молодым человеком, он не ожидал, что у него найдут рак. Никто к этому не готов. Я уверена, что вы тоже еще не оправились от потрясения, когда впервые пришли на консультацию к онкологу. В конце концов, вам нужно доверить свое здоровье и свою жизнь в руки совершенно незнакомого человека.
Я прекрасно отдаю себе отчет, что одним росчерком пера могу подписать заявку на химиотерапию, которая иногда может спасти человеку жизнь. С точки зрения пациента, этого более чем достаточно, чтобы оправдать здоровую долю скепсиса по отношению к рекомендациям онколога. Я ничего не имею против скепсиса – он помогает мне лучше выполнять свою работу, напоминая о том, что за каждой болезнью стоит живой человек.
Как я уже неоднократно подчеркивала в предыдущих главах, что ни один онколог не будет против вопросов со стороны пациента – на самом деле это только облегчает нам нашу работу. Я призываю вас задавать своему онкологу как можно больше вопросов, чтобы у вас не оставалось ни малейших сомнений по поводу принятых вами решений, касающихся вашего здоровья. Вместе с тем необходимо понимать, что если вы встречаете человека, который заявляет, что он разбирается в этом деле не хуже профессионального онколога, или обещает вам добиться лучшего результата без всяких побочных эффектов, то его необходимо оценивать по таким же высоким стандартам.
Каждый раковый больной должен задаться вопросом, стал бы его онколог утаивать возможность проведения спасительной терапии, обещанной народным целителем. Спросите себя: «Не слишком ли это звучит хорошо, чтобы быть правдой?», потому что, как показывает практика, эта старая поговорка никогда не подводит.
Покидая мой кабинет, Эдди не удержался, чтобы не выразить свое разочарование: «Я столько слышал про вас, что понадеялся, что вы не такая, как все».
Год спустя на одной конференции мне попался онколог, работающий в сельской местности, кратко упомянувший про недавний случай смерти одного молодого пациента. Онколог задавался вопросом, смогла бы химиотерапия продлить этому человеку жизнь, и выражал свою досаду по поводу того, что ему не удалось убедить больного через нее пройти. По некоторым другим деталям я быстро поняла, что речь идет именно про Эдди и Шарлоту, хотя онколог и не знал, что как-то раз они приходили ко мне за советом.
Я узнала, что болезнь Эдди распространилась на печень. Он вновь обратился к тому специалисту по нетрадиционной медицине, который посоветовал ему увеличить дозировку витаминов и натуральных элементов, пока Эдди не ослаб и отощал настолько, что больше не мог стоять самостоятельно. Ему сказали, что нетрадиционная медицина больше ничем помочь не в состоянии, и посоветовали обратиться в местное отделение неотложной помощи. Специалист, лечивший его нетрадиционными методами, больше не звонил и не писал. Когда в загруженный субботний вечер Эдди пришел в больницу, то врачам не к кому было обратиться за историей болезни.
В конечном счете Эдди поместили в хоспис, где его состояние продолжило ухудшаться. Он признался, что на нетрадиционную терапию потратил больше семидесяти тысяч долларов. В последнюю неделю своей жизни его настолько тронула искренняя забота и доброта персонала, что он начал высказывать сомнения по поводу рациональности траты своих денег. Когда он умер, Шарлота была безработной, и на ней висел огромный долг. Она была вынуждена продать дом и переехать жить к сестре. Обещания мошенника не только обернулись для Эдди катастрофой и страданиями, но к тому же заставили под конец чувствовать себя абсолютно беспомощным. Шарлоте, скорее всего, предстоит длительный период реабилитации, как в финансовом, так и в эмоциональном планах.
Я поделилась с вами подробностями этой истории вовсе не для того, чтобы вас запугать. Если вы уже приняли решение попробовать вылечить рак методами нетрадиционной медицины, то, скорее всего, думаете, что я пытаюсь вас отговорить от этой затеи. Однако это не так. У вас есть полное право на свою собственную точку зрения, и ни один онколог не станет отрицать, что химиотерапия отравляет организм токсинами.
Как бы нам этого ни хотелось, ни один онколог не сможет вам гарантировать, что химиотерапия спасет вашу жизнь. Однако стоит понимать, что все может пойти не по плану не только с химиотерапией, но и с лечением нетрадиционными методами, которые нельзя назвать безопасными или безотказными, как бы целители ни пытались вас убедить в обратном.
Генетический анализ многих популярных биодобавок, используемых для лечения ряда заболеваний, в том числе онкологических, показывает, что не менее половины из них не обладают заявленными свойствами. Другими словами, натуральные добавки зачастую разбавляют, подделывают или просто заменяют дешевыми наполнителями, такими как соя или пшеница. Если у вас аллергия на орехи, то даже следовые количества ореховых наполнителей могут привести к смертельно опасной асфиксии. Некоторые из таких заменителей могут оказаться токсичными для человека или мешать действию принимаемых им лекарств.
Основная проблема с пищевыми добавками и нетрадиционной медициной в том, что деятельность этой индустрии практически никак не контролируется государством.
Никогда нельзя быть уверенным в том, что вы потребляете действительно то, что заявлено на упаковке.
Что же касается лекарственных препаратов, выпускаемых фармацевтическими компаниями, то перед их поступлением в широкую продажу они в обязательном порядке проходят скрупулезную проверку исследованиями, однако даже после этого порой возникают непредсказуемые проблемы. Витамины же и другие пищевые добавки считаются безопасными для здоровья, пока не доказано обратного, и продукция изымается из продажи только после многочисленных жалоб, хотя даже за этим потом никто особо не следит.
Я ничего не имею против того, что многие, если не все мои пациенты принимают биодобавки и пользуются услугами нетрадиционной медицины – в конце концов, это многомиллиардная индустрия, так что было бы глупо думать иначе. Я бы посоветовала вам обсудить целесообразность подобных методов в вашем случае со своим онкологом. В иной раз консультация с онкологом помогает избежать опасного для здоровья перекрестного взаимодействия лекарственных средств. Поделившись с врачом своими сомнениями, вы покажете, что доверяете ему.
Мне хотелось бы подчеркнуть разницу между комплементарной терапией, такой как йога или медитация, и методами нетрадиционной медицины, использующей лекарства, безопасность или эффективность которых не доказана.
Каждый онколог осознает, что взаимодействие разума и тела играет не последнюю роль в лечении рака. Настораживаются же врачи тогда, когда лечебный процесс выбивается из колеи и уходит в направлении исключающих диет, суперпродуктов и лошадиных доз витаминов.
«Я уже устал от повсеместного скепсиса по отношению к нетрадиционной медицине», – высказывал свое недовольство один пациент.
Я понимаю, что вызывает у пациентов недовольство. В конце концов, основная цель этой книги – это вернуть контроль над ситуацией и обрести возможность выбора. Вы можете принять решение отказаться от химиотерапии или других современных методов лечения рака, и вы, определенно, вправе встать на путь нетрадиционной медицины. Тем не менее вы должны понимать, что если онколог, как вам кажется, не хочет идти вам навстречу, то, скорее всего, он на самом деле делает это только в ваших интересах. Конечно, окончательное решение всегда остается за вами.
Ключевые идеи
• Вы наверняка встретите методы нетрадиционной медицины, обещающие вам исцеление от рака.
• Комплементарные виды терапии, такие как йога или медитация, могут помочь вам преодолеть неприятные симптомы, однако к продуктам, производители которых делают слишком многообещающие заявления, стоит относиться с максимальной осторожностью.
• Некоторые методы нетрадиционной медицины вредят здоровью и могут плохо сочетаться с химиотерапией – обязательно скажите своему онкологу, если вы прибегаете к каким-либо из них.
• Нетрадиционная медицина нередко встает пациентам в копеечку, не принося при этом никаких положительных результатов и в конечном итоге оставляя членов их семьи с огромными долгами.
