36. Бегство (при безнадежной ситуации) – лучшая стратагема
В тех случаях, когда ты имеешь все шансы на успех, но отказываешься от битвы в выгодных для тебя условиях, твой шаг – проявление страха и малодушия.
В тех случаях, когда твой противник имеет подавляющее превосходство, а столкновение с ним грозит тебе гибелью, разумнее избежать губительной для тебя ситуации и предотвратить поражение. Избегнув поражения, ты сможешь перегруппировать свои оставшиеся силы, дождаться более благоприятной ситуации, получить новых союзников.
Самое главное. Ты останешься живым, сможешь понять причины временных неудач. И сможешь начать всё заново. Или продолжить начатое. Если поражение не сломало твой дух.
Эрих Манштейн: «Конечно, приятнее предлагать многообещающие планы наступления вместо ставшего неизбежным отступления. Но старый опыт учит, что если в войне хотят сохранить всё, то не сохранят ничего».
В 1941 году немецкие войска, входившие в состав группы армий «Юг», создали реальную угрозу окружения войск советского Юго-Западного фронта. Исходя из сложившейся ситуации, начальник Генерального штаба Константин Георгиевич Жуков потребовал сдачи Киева. Это решение отдавало город, но сохраняло войска. Сталин был категорически против, его решение было продиктовано политическими, а не военными мотивами. Жуков был снят со своей должности.
В сентябре 1941 года Шестая армия вермахта прорвала фронт северо-восточнее и юго-западнее Киева. В окружение попали четыре армии Юго-Западного фронта. Пробиться на восток удалось небольшому количеству окружённых войск. В результате окружения под Киевом в кольце, по версии советских исторических источников, оказалось более 450 тысяч советских солдат. Если верить немецким источникам, в результате киевской операции вермахт взял в плен от 600 тысяч до двух миллионов красноармейцев.
Затем история повторилась в Сталинграде. Но теперь уже Шестая армия попала в окружение. В кольце оказались 20 немецких дивизий. В ноябре 1942 года генерал-полковник Паулюс решил предпринять наступление в западном направлении с тем, чтобы прорвать окружение и соединиться с немецкими и румынскими частями, ведущими бои западнее Дона.
Но вмешался Гитлер. Приведём текст приказа Гитлера от 24 ноября 1942 года: «Шестая армия временно окружена русскими. Я решил сосредоточить её в районе северной окраины Сталинграда, Котлубань, высота 137, высота 135, Мариновка, Цыбенко, южная окраина Сталинграда. Армия может поверить мне – я сделаю всё от меня зависящее, чтобы обеспечить её снабжение и своевременно деблокировать. Я знаю храбрую шестую армию и её командующего и верю, что она выполнит свой долг. Адольф Гитлер». Попытки отступления были пресечены.
Процитируем строки из книги немецкого генерала Ф. В. фон Меллентина «Танковые сражения»: «Боевыми действиями в районе Сталинграда теперь руководил лично Гитлер; этот район стал именоваться „театром военных действий верховного командования“. Гитлер взял на себя ответственность за всё, что касалось Сталинграда. Он отдавал самые подробные приказы сталинградской группировке, находясь за 2000 км от неё, в Восточной Пруссии».
30 января 1943 года южная часть Сталинграда была захвачена, Паулюс и его штаб попали в плен. Ещё через два дня было подавлено сопротивление в северной части города. Из 270 тысяч человек, блокированных в Сталинграде, 40 тысяч (в основном раненые) были эвакуированы из окружения на самолётах, в плен сдалось 113 тысяч солдат, остальные были или убиты в ходе боев или умерли от ран и обморожений. Большая часть пленных в дальнейшем погибла в советских лагерях, на родину вернулось около пяти тысяч человек. Поражение в Сталинградской битве оказалось для Германии роковым.
Многочисленные случаи окружения советских войск в начале войны были вызваны в том числе и категоричным приказом Сталина, запрещающим отступления.
В декабре 1943 года история повторяется. Но теперь уже Гитлер запрещает отступать. Вопреки всякой логике, во имя высших, одному ему известных интересов. Вновь обратимся к книге немецкого генерала Ф. В. фон Меллентина «Танковые сражения»: «Прижатый к стене аргументами, Гитлер пустился в туманные рассуждения и заявил буквально следующее: „Запаситесь терпением. У нас уже были подобные случаи, когда все утверждали, что положение безвыходное. А впоследствии всегда оказывалось, что главное не теряться“, „Я не могу себе простить, что в прошлом давал согласие на отступление“. Это даёт ключ к пониманию причины всех поражений, которые испытали немецкие войска на Украине в последующие три месяца».
Не берёмся судить, насколько фатальным это решение было для боёв на Украине, но в это самое время вермахт получил второй Сталинград. Войска под управлением Конева и Ватутина взяли в окружение 50 тысяч немецких солдат в ходе проведения Корсунь-Шевченковской операции.
Непринятие даже тактических отступлений продолжало оставаться обычной практикой Гитлера в завершающей фазе Второй мировой войны. Обратимся к книге «Воспоминания солдата» Гейнца Гудериана: «Фронтовые командиры требовали, чтобы примерно в 20 км в тылу от переднего края первой полосы обороны возводились для ведения крупных сражений сильные, тщательно замаскированные и занятые войсками позиции. Далее, они желали получить инструкции по обороне, которые давали бы им право непосредственно перед началом артиллерийской подготовки противника отходить своими основными силами на вторую полосу обороны, оставляя на первой лишь небольшое прикрытие. Такой манёвр сделал бы артиллерийскую подготовку совершенно напрасной, свёл бы на нет все продолжительные приготовления противника к развёртыванию своих сил, заставил бы его натолкнуться на хорошо подготовленный рубеж обороны и отступить. Нет сомнения, что это требование было вполне обоснованным. Я изучил его и доложил Гитлеру. Он вышел из себя и совершенно отказался мириться с таким положением, когда без боя хотели оставить территорию глубиной в 20 км. Гитлер приказал создавать главную линию сопротивления в 2–4 км от переднего края обороны.
При отдаче этого бессмысленного приказа он полностью жил воспоминаниями о Первой мировой войне, причём никакие аргументы не могли заставить его отказаться от своего решения. Эта ошибка очень сильно дала себя знать, когда в январе 1945 года русским удалось осуществить прорыв, а резервы, опять же в соответствии с категорическим приказом Гитлера и вопреки моему совету, были подтянуты близко к линии фронта. Передний край обороны, главная линия сопротивления и резервы – всё сразу попало под удары русских и было одновременно опрокинуто. Гнев Гитлера обратился теперь на людей, строивших укрепления, а когда я стал возражать ему, – также и на меня».
