Советы родителям
Примите это как данность: ваши дети будут обманывать вас до самой смерти. Избежать этого невозможно. Вам врали раньше и будут врать в будущем. Вы как родители никак не сможете этого предотвратить. Как я уже упоминал, поскольку отношения родителей и детей строятся по принципу «главный — подчиненный», обмана не удастся избежать. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок совсем не врал, то это призрачные надежды. Если вы хотите, чтобы он врал меньше, — читайте дальше.
Боюсь, что у меня нет чудесного рецепта, как удержать детей от вранья. Они все равно будут обманывать, и предотвратить это вы не сможете. Но если у вас получится создавать больше ситуаций, чтобы ваш ребенок не был вынужден врать и мог сказать правду, то вы существенно повлияете на то, насколько часто он будет обманывать вас.
Я думаю, что в этом разделе не нужно говорить о белой лжи. Что касается лжи, связанной с общением, в школьных делах и других сферах жизни, где ребенок обманывает кого-то, кроме вас, то его от этого трудно удержать. Часто вы даже не узнаете о его обмане. Единственное средство, которое, как я думаю, удержит ребенка от вранья за пределами дома, — это, вероятно, уже знакомые вам поучения, которыми вы и так занимаетесь, когда разъясняете, что такое хорошо и что такое плохо. Я не могу сказать в точности, чему именно вы должны учить его, но хотя все мы терпеть этого не можем, лучший способ донести что-то до ребенка и заставить его это хорошенько запомнить — повторять ему это снова и снова. Наверное, меня сейчас возненавидят все американские дети, но я уверен, что постоянные нравоучения весьма эффективны.
Ложь в семье, в отличие от вышесказанного, вполне вам подконтрольна. Хотя нравоучения и здесь помогут предотвратить обман, вы можете еще и задавать вопросы, и наказывать. Расспрашивать нужно спокойно, без раздражения в голосе. Я боялся сказать правду моим родителям просто потому, что они были не в духе. Из-за этого я замыкался в себе, не желая сообщать им все как есть. Хотя еще до того, как мне начинали задавать вопросы, я хотел бы сознаться, чтобы перестать мучиться угрызениями совести. Но боясь последствий, я просто пытался спастись и не желал, чтобы меня отчитывали.
Полезный прием, который часто помогает узнать правду, — это переговоры о праве на оправдание. Предложение о смягчении наказания, если ребенок признается вместо того, чтобы продолжать врать, прозвучит соблазнительно, особенно если у него возникло опасение, что обман неправдоподобен. Еще я думаю, что сначала лучше расспросить о мелочах, чтобы у вашего ребенка не возникало искушения соврать сразу обо всем только из-за того, что первый вопрос напугал. Если вы подозреваете, что ребенок употреблял алкоголь, не надо спрашивать его в лоб: «Ты выпил?» Начните издалека, например спросите что-нибудь вроде: «Где ты был?», «Чем занимался?» Если задавать вопросы спокойным тоном, то у ребенка не возникнет необходимости врать.
Сейчас я поделюсь информацией о лучших наказаниях, придуманных моими родителями, которые, может быть, удержат других от вранья. Когда я был помладше и родители понимали, что я их обманываю, они заставляли меня писать от 50 до 500 раз одно предложение: «Я НЕ БУДУ ВРАТЬ МОИМ РОДИТЕЛЯМ. Я НЕ БУДУ ВРАТЬ МОИМ РОДИТЕЛЯМ. Я НЕ БУДУ ВРАТЬ МОИМ РОДИТЕЛЯМ...» Это действовало довольно хорошо, потому что я ненавидел это занятие. Сейчас, когда я повзрослел, любимые наказания моих родителей — штрафовать меня или заставлять выполнять для них какую-то работу без вознаграждения. Поверьте, все три приема работают; если использовать их, чтобы удержать детей от вранья или в качестве наказания, эффект гарантирован.
Если достаточно часто поучать, задавать вопросы и наказывать, вы, конечно, не сможете полностью удержать своего ребенка от вранья, но он точно будет обманывать реже и не по серьезным поводам.
Комментарии Пола Экмана
Тому до сих пор трудно понять, что устроить тайную вечеринку и не сказать потом об этом нам — это ложь. Но важная новость для меня состоит в том, что ему трудно было признаться мне из-за того, что я разговаривал раздраженно. Я не думаю, что он придумал эту отговорку уже потом. Доктор Томас Ликона указывал, что «страх перед родительским гневом, без сомнения, является одной из основных причин того, почему дети лгут. Поэтому если вы хотите, чтобы ваш ребенок был с вами честен, постарайтесь, чтобы он как можно меньше боялся вашего гнева, который мешает быть откровенным» [1].
У моего отца был очень взрывной и раздражительный характер. Он мог дать подзатыльник по любому незначительному поводу. Я всю жизнь стараюсь держать себя в руках, не позволяя гневу вырваться наружу, и никогда не переступал черту. Комментарии Тома помогли мне совершить следующий шаг на пути к тому, чтобы взять под контроль мое раздражение по поводу его проступков. Я не всегда могу держать себя в руках, когда злюсь, но теперь мне лучше удается контролировать свое поведение и речь, если я чувствую раздражение. Том научился напоминать мне, чтобы я не злился и не преувеличивал, и я восхищаюсь тем, как умело он со мной обращается. Том тоже вспыльчивый. Слава богу, наша общая проблема не привела к конфликтам, но помогла понять, с какими чертами характера нам нужно бороться.
О ситуациях, когда подростки остаются одни дома: я до сих пор искренне считаю, что мы совершили ошибку, оставляя двух 13-летних подростков одних дома раз в неделю и подвергая их таким образом искушению.
О доверии: в первых набросках главы Том в принципе не упоминал о доверии. Когда я спросил его о потере доверия, он удивился, что забыл сказать об этом.
Об отношениях «главный — подчиненный»: Том поднимает вопрос, о котором я не задумывался, — о различии в статусах родителей и детей и между теми, кого он называет главным и подчиненным. На семинарах, посвященных лжи, я обращаюсь к родителям с просьбой не вести себя как полицейские. Я спрашиваю у них, как часто они обманывали бы, если бы у них дома жил человек, похожий на инспектора транспортной полиции, который старался бы подловить их на малейшем проступке.
О родительских нравоучениях: призыв Тома воспитывать и наставлять детей удивил меня. Мы с женой выбираем истории из газет и один или два раза в неделю обсуждаем их с детьми в качестве примеров того, как нужно правильно вести себя. Он в первый раз дал мне понять, что от этих бесед был какой-то толк.
О переговорах по поводу смягчения наказания: здесь я с Томом не согласен. Я думаю, что нужно объяснять детям, что сама по себе ложь — поступок худший, чем та провинность, которую пытались скрыть, и что вы расстроитесь значительно больше, если вам соврут. И я не думаю, что следует открыто торговаться по поводу смягчения наказания. В любом случае здесь дело не в наказании.
Когда я думаю, что Том или Ева сделали что-то такое, что захотят скрыть, я стараюсь избавить их от этого искушения, а не провоцировать на вранье. Я не говорю: «Не буду вас наказывать, если вы сами расскажете мне, что сделали то-то и то-то». Если я считаю, что кто-то из них вчера засиделся допоздна, то вместо того чтобы спросить: «В котором часу ты вчера лег спать?», я спрашиваю: «Я слышал, ты вчера лег поздно. Почему ты нарушил режим?» Если я не настолько в этом уверен, могу сказать: «Прежде чем ты что-то скажешь, подумай хорошенько, а потом отвечай на мой вопрос. Думаю, ты вчера нарушил режим и засиделся допоздна. Пожалуйста, не надо врать, это еще хуже, чем нарушать режим. Но ты же знаешь, что у тебя есть определенный распорядок дня, и я хочу знать, почему ты его нарушил».
