Методологические комментарии к исследованию Хартшорна и Мея
Я во многом полагался на результаты исследований Хартшорна и Мея; и хотя многие их открытия стали основой для дальнейших научных исследований, некоторые ученые подвергли их критике.
Одна из причин, почему результаты их исследований произвели такой незначительный эффект, заключается в том, что они подчеркивали важность ситуативных факторов. Их открытия, по мнению многих, доказывали, что хитрость и нечестность не связаны с характером ребенка, а зависят от конкретных деталей каждой провокации. Недавний повторный анализ данных их исследований продемонстрировал, что это преувеличение. Здесь есть некоторые существенные моменты, и можно объяснить хитрость и нечестность с помощью факторов, которые не зависят от особенностей каждой[7] провокации нечестного поведения. Та часть данных исследования Хартшорна и Мея, которыми пользовался я (сравнение тех, кто никогда не хитрил, и тех, кто схитрил, а потом соврал об этом), подчеркивает, в чем причина различий между этими двумя группами детей.
Ученые были обеспокоены тем, что доктора Хартшорн и Мей практически научили детей хитрить и обманывать, продемонстрировав им, как легко это делается. Иногда дети смотрят на это именно так. В моих собственных исследованиях некоторые дети, которые признавали, что соврали и схитрили, рассказывали мне, что не считали это зазорным, если учитель не очень строгий. По их словам, некоторые учителя такие нетребовательные, что им вообще все равно. Эго может быть всего лишь попыткой найти рациональное объяснение. Исследования за последние 20 лет позволили обнаружить больше случаев обмана и хитрости в колледжах, где главную роль играют воспитатели и дежурные, чем в классах, ще выставляются оценки.
Некоторые критики считали, что Хартшорн и Мей совершили ошибку, поручив кому-то другому, а не учителю класса раздавать работы с тестами. Дети охотнее начнут обманывать, если это незнакомый человек, например не представитель школьной администрации. Точно так некоторые люди не чувствуют угрызений совести, когда воруют в большом универмаге, но никогда ничего не украдут в маленькой лавке или семейном магазинчике. Я не думаю, что это очень серьезные возражения. Детям сказали, что они пишут тесты. Тесты раздавались в школе во время уроков. Про тесты не сказали, что это материал научного исследования. И поэтому я считаю, что у детей были все основания отнестись к тестам серьезно. Может быть, меньше детей стали бы хитрить, если бы эти тесты раздавал их учитель, но мы хотели понять не столько то, каким будет количество схитривших, сколько то, каковы различия между теми, кто схитрил, и теми, кто выполнил задания честно.
Некоторые ученые критиковали исследования Хартшорна и Мея, потому что разнообразные возможности схитрить были нетипичны для обычных жизненных ситуаций этих детей, а были искусственно созданы учеными. Я считаю, что эта критика несостоятельна, потому что Хартшорн и Мей постарались воссоздать ситуации, с которыми дети сталкиваются ежедневно.
