Психологические защитные механизмы личности
Наиболее важным открытием Зигмунда Фрейда можно считать учение о защитных психологических механизмах личности. Клинические наблюдения учёного стимулировали к постановке ряда оригинальных и важных вопросов. Современная прикладная психология и, прежде всего, психотерапия невозможны без знания основных механизмов психологической защиты. Отсутствие знаний в этой области снижает диагностическую оценку психического статуса больных пограничными состояниями, исключает возможность целенаправленного психологического воздействия на основные звенья патогенетического процесса, формирующего невроз, нивелирует продуманность и конструктивность психотерапевтической тактики.
Терминологию концепции Фрейда необходимо знать ещё и потому, что психотерапевты всего мира в своей практической деятельности её используют для объяснения механизма развития патологического состояния. И когда мы используем понятия «сублимация» или «проекция» или «конверсия», нас поймёт психотерапевт в любой точке земного шара. При этом надо учитывать, что попытка применения теории Фрейда в рамках большой психиатрии для объяснения развития шизофрении, маниакально – депрессивного психоза, эпилепсии, слабоумия оказалась бесплодна. Здесь эта концепция неприменима, в лечении серьёзной психической патологии она просто не работает.
Перейдём к рассмотрению основных понятий бессознательной психологической защиты.
ВЫТЕСНЕНИЕ – наиболее ранний и простой механизм психологической защиты, благодаря которому социально неприемлемые желания и побуждения личности переходят, «вытесняются» в сферу бессознательного. Человек устроен так, что многие неприятные события в своей жизни он забывает; забывает постыдные, осуждаемые обществом влечения. Есть более краткое объяснение этому понятию: вытеснение – это амнезия неодобряемых личностью влечений, действий, поступков, ситуаций и т.п.
Но эти забытые переживания не разрушаются, не исчезают бесследно. Они накапливаются в «памяти» бессознательного в виде комплексов. Под влиянием внешних обстоятельств, конфликтов, стрессов, эмоционально негативных ситуаций эти комплексы могут частично вновь возвращаться в сознание, обуславливая чувство непонятной, необъяснимой тревоги или вины. В отдельных случаях вытесненное становится бессознательной основой для развития невроза.
Люди не задают себе вопрос: почему в их памяти вся жизнь в прошлом была счастливее – солнце ярче, трава зеленее, сахар слаще, колбаса вкуснее, люди лучше?
Всё объясняется просто: благодаря механизму вытеснения мы забываем многие неприятные события нашей жизни. Именно поэтому прошлая жизнь многим вспоминается радостной и почти безоблачной. Практически все забывают о трудностях, невзгодах, утратах и плохих людях, которых в прошлом было никак не меньше, чем сейчас.
В работе врача – психотерапевта поиск вытесненного, иными словами, поиск комплексов служит отправной точкой в выяснении причин послуживших толчком в развитии нервных расстройств у пациента.
ИДЕНТИФИКАЦИЯ – психологический механизм формирования поведения индивида на основе неосознанного эмоционального подражания значимым лицам и авторитетам. На ранних этапах развития ребёнка идентификация осуществляется в виде уподобления объекту, который имеет максимальную власть в семье. Ребёнок на бессознательном уровне оценивает преимущество в обществе наиболее сильного её члена, оценивает те привилегии, которые достаются наиболее сильному. Ребёнок бессознательно пытается усвоить стиль поведения самого главного в семье. Чаще образцом для идентификации является отец, но это может быть и другой член семьи.
В подростковых группах идентификация продолжает формировать стиль поведения, но чаще своим ориентиром для подростка служит наиболее угрожаемая, следовательно, наиболее уважаемая личность из ближайшего уличного окружения. В зрелом возрасте идентификация проявляется в подражании подчинённого своему начальнику, спортсмена – своему тренеру и т.п.
Таким образом, процесс идентификации, как психологически защитный механизм, обеспечивает достижение внутреннего психологического комфорта путём отождествления себя с более сильной личностью. И это наблюдается достаточно часто.
РЕАКТИВНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ – неосознаваемая подмена социально неприемлемых форм эмоционального реагирования на противоположные. Безусловно, это чаще встречается в среде людей получивших определённое воспитание. Например, за фасадом чрезмерной любезности может скрываться подавляемая или неосознанная враждебность. Под видом сильной привязанности и заботы о ком – то – желание его смерти. Слишком демонстративная, экзальтированная любовь нередко выступает эквивалентом скрытой или неосознанной неприязни, тщательно спрятанной чёрной зависти.
С другой стороны иногда мы видим, как внешняя ненависть становится проявлением любви; вспомним известное изречение: «От любви до ненависти – один шаг».
КОМПЕНСАЦИЯ – замещение отсутствия способностей и успехов в какой – то одной области успехами и хорошими результатами в другой. Психологический комфорт обеспечивается путём самоутверждения. Например, компенсацией выступает высокая эрудиция и интеллектуальность субъекта при физической ущербности. Или, наоборот, успехи в спорте полностью компенсируют интеллектуальную недостаточность. Компенсацию мы обнаруживаем в стремлении к административной работе при отсутствии истинных профессиональных способностей. В других случаях человек неспособный добиться сколь видимых результатов в своей основной профессии переключается на менее затратные или более простые способы самоутверждения; например, врач ничего не сделавший в медицине увлёкся фотографией, как наиболее простом и наименее затратном способе самореализации. Другой доктор не смог утвердиться, как грамотный специалист, в своей профессии, благодаря механизму компенсации, он попытался достичь признания, сочиняя второсортные бардовские баллады.
ГИПЕРКОМПЕНСАЦИЯ – механизм психологической защиты, когда психологический комфорт обеспечивается путём достижения успеха в той области, которая особенно трудна. Сюда относят стремление физически слабого или больного человека к длительным изнуряющим тренировкам. Яркий пример механизма гиперкомпенсации мы видим у параолимпийских спортсменов – инвалидов, которые, превозмогая свои недуги, достигают определённых высот в спорте.
Гиперкомпенсацию мы видим у некоторых застенчивых молодых людей, которые бравируют своей напускной развязностью. На более примитивном уровне гиперкомпенсация проявляется в стремлении внушить окружающим представление о своей большой роли в обществе или в отдельно взятом коллективе, что выражается в участии в престижных мероприятиях, выборе особой, обязательно престижной профессии, в выборе особого круга общения для избранных, в выборе экзотических увлечений, подтверждающих эксклюзивность их участника и т.п. Наиболее часто гиперкомпенсацию мы наблюдаем у низкооплачиваемых работников, которые во, чтобы то ни стало, хотят выглядеть респектабельно, на последние деньги покупают дорогую одежду и обувь. В эту же категорию можно отнести женщин из низших слоёв общества, которые на последние деньги покупают помпезные золотые украшения и т.п.
РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ – псевдологическое толкование существующего положения вещей с целью утверждения чувства собственного достоинства и ликвидации деструктивного чувства вины. В повседневной жизни этот психологический механизм обнаруживает себя как стремление к самооправданию, выступает как поиск причин во внешнем мире с целью доказательств своей непогрешимости. Индивид стремится найти максимально убедительные аргументы внешней обусловленности своих неудач, своих промахов и неприятностей, тем самым, оправдывая своё собственное бессилие, отсутствие опыта и мастерства, профессиональную некомпетентность или обычную халатность.
В литературе примером рационализации может служить басня «Лиса и виноград», где лиса, не способная достать виноград, пытается рационально себя убедить, что ягоды у винограда зелёные, а, следовательно, незрелые и кислые. В известной степени психология Дейла Карнеги основана на обучении людей способам рационализации.
ПРОЕКЦИЯ – механизм психологической защиты, при котором личные социально неприемлемые качества человек приписывает другим людям. Этот механизм позволяет снять с себя деструктивное чувство вины по принципу «Все люди такие же и я ничем не хуже». Благодаря проекции бесчестный человек всех считает лжецами, скряга всех людей находит жадными, взяточник всех людей относит к своему разряду, неверный супруг везде замечает признаки измены своей жены и т.п. Разумное использование этого механизма в работе психотерапевта позволяет у каждого пациента найти и обозначить его «больные» пункты и его комплексы. На этом же механизме основаны проективные методики в психологическом тестировании. Различают два вида проекции: кататимную и рационалистическую.
При кататимной проекции индивид воспринимает во внешнем мире, прежде всего то, что отвечает его жизненным потребностям на данный момент. Например, голодный в первую очередь замечает еду; сексуально озабоченный субъект обращает внимание на присутствие представителей противоположного пола и т.д.
Рационалистическая проекция близка к классической, но всегда несёт элемент самокритики. Так, например, на производстве лентяи и прогульщики указывают на недостаточный уровень дисциплины в коллективе; отстающие студенты сетуют на недостатки и упущения в учебном процессе и т.п. Рационалистическая проекция соответствует поговорке «У кого что болит, тот о том и говорит».
РЕГРЕССИЯ – механизм психологической защиты, когда душевный комфорт достигается путём возврата на более ранний (детский или юношеский) уровень развития, как правило, с выходом наружу латентной инфантильной реактивности. Это надо понимать так: в человеке начинают преобладать особенности поведения характерные для вышеописанных фаз индивидуального сексуального развития (оральной, анально – садистической, нарциссической и т.д.). Лёгкие формы регрессии в оральную фазу находят своё отражение в сосании пальца или авторучки, в грызении ногтей и т.п.
Примером регрессии в нарциссическую фазу можно назвать ситуацию, когда зрелая, познавшая половую жизнь женщина вдруг начинает мечтать о чистой платонической любви, возвращаясь к инфантильной сексуальности подросткового периода. Как правило, такие женщины просто разочарованы в семейной жизни и страдают от реальной или мнимой грубости мужа. В беседе с такими женщинами нередко удаётся установить, что под грубостью они подразумевают нормальные, с позиций сексологии, стереотипы полоролевого поведения мужчины.
Регрессией в нарциссическую фазу можно считать стремление молодых (и не очень) женщин и мужчин размещать огромное количество фотографий на своих страницах в социальных сетях. Можно смело утверждать: если таких фотографий насчитывается более 20, то мы имеем дело с незрелой и эгоистичной личностью даже в том случае, когда страница принадлежит человеку зрелого и даже пожилого возраста. Инфантилизм среди людей зрелого и пожилого возраста явление не столь редкое, как можно было бы предполагать. А сам факт такой регрессии указывает на скрытый психологический дискомфорт, вызванный недостатком любви к данному индивиду со стороны окружающих.
В практике сексопатологов нередко наблюдаются психогенные формы сексуальных расстройств. Психические травмы могут привести к утрате сексуального и даже эротического либидо; возникает состояние именуемое, как «Психогенная фригидность». Вот одно из наших наблюдений:
– больная Тамара – 27 лет, обратилась к нам в Центр Психотерапии с жалобами на подавленное настроение, слезливость, плохой сон с кошмарными сновидениями, полное безразличие к половой жизни с отсутствием оргазма.
ИЗ АНАМНЕЗА: родилась здоровой девочкой в семье служащих. Росла и развивалась нормально, посещала детские сад. Болела мало. В школу пошла с 7 лет, училась хорошо. По характеру отличалась общительностью, синтонностью, некоторой пассивностью.
Менструации с 13 лет, скудные, безболезненные, но не всегда регулярные. Психосексуальное развитие без особенностей: платоническое либидо сформировалось к 11 годам, эротическое появилось к 13. С 14 лет появился интерес к половой жизни; умеренно до 2 – 3 раз в неделю мастурбировала, представляя в фантазиях половые акты с красивыми мальчиками, как правило, из старших классов.
Окончила 8 классов школы и училище приобрела профессию закройщика женской одежды. Работает по выбранной специальности.
Вспоминает, как в возрасте 19 лет во время отдыха на озере подверглась групповому изнасилованию. До этого половой жизнью не жила. После изнасилования в течение недели болел низ живота, отмечала кровомазание. За медпомощью не обращалась. Развился «нервный срыв»: в течение года почти не выходила из дома, много лежала в постели, отмечала подавленное настроение с апатией, периодически появлялись суицидальные мысли, днём возникали беспричинные приступы страха, ночью мучили кошмарные сновидения со сценами убийств. Начисто исчезло половое влечение, появился страх перед будущей половой жизнью. Мастурбацией после перенесённого стресса больше не занималась, это стало даже противно. Постепенно в течение года эти переживания исчезли.
Через два года, уступив настоянию родных, вышла замуж. Проблемы с половой жизнью начались с самого начала: вечером перед интимной близостью возникало чувство страха. Но муж оказался чутким и негрубым, половое общение постепенно наладилось, а последние годы даже стало слегка приятным. Но оргазмов нет даже во сне, полового влечения к мужчинам не испытывает. Беременностей не было.
Обратилась за сексологической помощью самостоятельно.
Физически развита нормально, гинекологически здорова.
Психически: умеренные признаки психастеноидности. Гипнабельность умеренная, до степени сомноленции.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: с диагнозом «Симптоматическая аноргазмия» взята на лечение. Данное состояние можно квалифицировать, как регрессию в аутоэротическую (нарциссическую) фазу с заметными признаками десексуализации, т.е. утраты сексуальности. Впрочем, последние годы у пациентки самостоятельно наметились признаки улучшения в психосексуальном самочувствии: половой акт стал слегка приятен.
Получала лечение: на первом этапе – курс иглорефлексотерапии и гипноз; на втором этапе – общеукрепляющая и однократная массивная гормональная терапия в течение первой половины цикла, генитально стимулирующая физиотерапия.
Лечение заняло несколько месяцев с периодическими перерывами. Постепенно нормализовалось состояние психики, позднее восстановилось половое влечение, и лишь в конце лечения при половой близости с мужем стали появляться нечастые оргазмы.
Выраженные формы регрессии проявляются в более серьёзной дезорганизации психической деятельности в виде истерических психозов. Некоторые психоаналитики считают регрессию важным элементом в формировании клинической картины шизофрении.
КОНВЕРСИЯ. Переходя к освещению очень важного защитного механизма глубинной психологии, остановимся на очень любопытном наблюдении, упоминаемом Г.С. Васильченко:
– филолог – 36 лет, ровный и педантичный, едет на юг в санаторий. Этот во всех отношениях образцовый семьянин, отец двух детей, регулярно проводивший 3 – 4 раза в неделю по одному половому акту, и никогда не допускавший повторных сношений, здесь впервые в жизни изменяет жене. Совершив на квартире у своей новой знакомой привычный половой акт, он по привычке собирается заснуть. Когда женщине становится ясен его поведенческий стереотип, она распахивает окно, выбрасывает в сад его одежду и, обильно пересыпая свои слова нецензурной бранью, выставляет любовника. За несколько минут филолог вдруг узнаёт, что она с ним «только зря время потеряла, приняв его за мужчину»; что на самом деле он «не мужчина, а недоразумение», что ему «не к женщинам ходить, а к врачам – сексопатологам», что его «жена – дура и ничего не понимает, если терпит такого». Потрясённый этими «сведениями», неверный муж возвратился к жене, и терзаемый тягостными и неотвязными воспоминаниями, пытается совершить привычный половой акт, но впервые в жизни он потерпел фиаско из – за отсутствия эрекции. На следующий вечер, когда к тягостным воспоминаниям прибавилась тревога, что эрекции опять не будет, неудача повторилась. И так несколько дней. Через неделю он явился на приём к сексопатологу.
В данном наблюдении мы видим, что стресс, перенесённый во время отпуска, трансформировался в заболевание, получившее название у сексопатологов «Психогенная (симптоматическая) импотенция». Сам же процесс такой трансформации получил название конверсия.
Конверсия – это процесс замещения отрицательных эмоций невротическим состоянием или психосоматическим заболеванием. Действительно, моральные страдания, аффективное напряжение, угнетающее психологическое положение исчезают или значительно сокращаются, когда посредством бессознательного механизма превращаются в физическое заболевание.
Особенно яркое отражение конверсия находит в истерических нарушениях. К истерической патологии относят преобладающее большинство случаев вегетососудистой дистонии, невроза сердца, истерические параличи, ложную беременность, псевдоаппендицит и т.п. Проиллюстрируем следующее наблюдение:
– молодая женщина в течение последнего года неоднократно поступает в хирургическое отделение с предварительным диагнозом «Острый живот». Пока врачи готовятся к оперативному вмешательству, это состояние самопроизвольно проходит через 2 – 3 часа пребывания в стационаре. После очередного такого приступа опытный хирург догадался порекомендовать родственникам, проконсультировать больную у грамотного психотерапевта. Больную эта рекомендация «оскорбила», но, будучи уверена, что никакой психической патологии у неё не обнаружат, женщина дала согласие на такую консультацию. Опытный психотерапевт начал аналитическую работу с пациенткой.
Установлено: больная несколько лет замужем, детей пока нет. Муж – крупный начальник и высокооплачиваемый специалист хорошо обеспечивает семью, женщина нигде не работает и не стремится к этому. Отношения с мужем «не очень»; считает своего супруга «бесчувственным эгоистом» и «мужланом», так как, приходя с работы, он «требует ужин», вместо того, чтобы обсудить её «проблемы и заботы». Муж «совсем отбился от рук» и не желает ей ни в чём уступать; более того, «взялся контролировать» её финансовые расходы. Ссоры в семье учащались. Желая «наказать» мужа жена стала отказывать в половой близости. Муж отреагировал на это сдержанно, но стал дольше обычного задерживаться на работе, и у неё возникли подозрения, что тот «явно с кем – то изменяет». Состояние напряжения в семье нарастало.
Но однажды у жены возник острый приступ аппендицита, машиной скорой помощи её в экстренном порядке госпитализировали в хирургическое отделение ближайшей больницы. Хирурги успешно провели операцию, удалили воспалённый слепой отросток. Больная находилась в палате, когда рано утром, обеспокоенный и притихший муж явился проведать свою супругу. К нескрываемой зависти соседок по палате он принёс всё самое лучшее: её любимые цветы, деликатесы, экзотические фрукты. Такая неожиданная забота и внимание со стороны «этого мужлана» почти до слёз растрогали больную. После выписки из больницы – всё то же внимание. Муж тихий и заботливый. Можно лежать в постели и ничего не делать, не надо готовить, не надо стирать, не надо заниматься домашней уборкой. Но счастье длится недолгой; врачи признают женщину полностью здоровой. Жизнь с её повседневными заботами возвратилась в прежнее русло. Вновь – ссоры из – за ужина, вновь – контроль за расходами, вновь – разлады по пустякам. И при очередном таком конфликте у больной развивается «острый живот», женщина оказывается в больнице. Это даёт ей несколько дней «счастья», но, пронаблюдав за пациенткой два – три дня, врачи её выписывают. Жизнь с её рутиной повседневных забот сваливается на «хрупкие женские плечи». Очередной конфликт с мужем возвращает женщину в хирургическое отделение всё с тем же привычным диагнозом «Острый живот».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: у пациентки с истерической психопатией обнаруживаются признаки истерической адаптации по типу «бегства в болезнь». Искусственные «моральные страдания» истерички и неблагополучные семейные отношения путём бессознательного психологического механизма конверсии трансформировались в ложную хирургическую патологию. Это давало пациентке временные поблажки в её «трудной» жизни.
Характерные для истериков эгоцентризм, инфантилизм, лень и стремление жить за счёт других часто обнаруживают себя в их замечательной способности нравится людям, их способности вызывать к себе сочувствие, вызывать стремление им помогать. Истерики отличаются прекрасной интуицией и особенностью находить людей, которые будут их содержать, будут за ними ухаживать, будут оберегать от трудностей повседневной жизни. Истерики – актёры по жизни. Они любят напустить на себя туман загадочности, таинственности и особой значимости. Они легко вживаются в роль непонятого писателя, играют роль талантливого, но «отвергаемого чернью» артиста, могут играть роль высоко чувствующего художника, которого, как известно, «легко обидеть». Истерики могут войти в образ «отвергаемого официальной наукой» учёного или замечательного, но невостребованного специалиста. В отдельных случаях для них выгодна роль тяжело больного человека, который скоро умрёт.
Кстати, среди врачей – психотерапевтов истерики встречаются нередко, они любят изображать тонких психологов и знатоков человеческой души. Склонность к мифомании толкает истериков на откровенную ложь: они с важностью маститого профессора сообщают, что чрезвычайно востребованы, как специалисты не только у себя на родине, но и за рубежом. При этом их ни сколько не смущает, что при такой «всенародной любви» и «профессиональной востребованности», они часто не имеют минимальных средств к существованию и живут за счёт своей «второй половины». Если ложь истерика вовремя не пресечь, они начинают сеять откровенные небылицы, например: как силой своего «гипнотического взгляда» усыпили разбушевавшихся пьяных хулиганов, или как по пустой бумажке получили в банке огромную сумму денег. А если такие сомнительные истории подхватывают падкие на сенсации журналисты, то истерик становится чуть ли не «национальным героем» или «мессией». Средства массовой информации обеспечивают истерику прекрасную рекламу.
Истерикам, получившим образование, легко удаётся втереться в доверие ко многим людям, которые их мало знают, и даже убедить их в своей одарённости, в своей оригинальности и эксклюзивности. Благодаря общей эрудиции они могут быть прекрасными собеседниками, с лёгкостью могут поддержать любую тему в разговоре. Они знают всё и ничего в частности, что также облегчает истерическую адаптацию.
Перечисленные качества характерны как для женщин, так и для мужчин – истериков. Это состояние можно назвать ИСТЕРИЧЕСКОЙ МИМИКРИЕЙ. Основная цель истерической мимикрии – это устойчивое стремление к банальному паразитированию на человеческом доверии и доброте и постоянный поиск очередного объекта для такого паразитирования. Истерики особенно нетерпимы к своим конкурентам – к таким же, как они, истерикам, живущим за чужой счёт.
Бессознательная связь ряда заболеваний с отклонениями в половой жизни значительно чаще встречается у женщин. Вот один из случаев конверсии, упоминаемый Августом Форелем:
– больная, относительно молодая женщина, привыкшая к праздной и беззаботной жизни, живущая на иждивении богатого, но стареющего мужа, многократно поступает в гинекологическое отделение по поводу необычных маточных кровотечений. Причину этих кровотечений опытные гинекологи установить не могут. Но, хуже того, кровотечение, хотя и незначительное, опытные гинекологи не могут остановить никакими кровоостанавливающими средствами, никакими специальными процедурами. Дополнительно приглашённые маститые специалисты убеждаются, что женщина полностью здорова и в общефизическом, и в гинекологическом плане, а маточное кровотечение продолжается. Эти кровотечения внезапно и без видимой причины начинаются и также внезапно заканчиваются. Лишь только дополнительная консультация грамотного психотерапевта позволила пролить свет на эту проблему.
Изучение личностных особенностей и условий жизни больной помогли вскрыть причины возникновения столь необычных явлений. Установлено: половая жизнь с мужем была крайне неприятна для пациентки. Она с чувством глубоко скрываемого отвращения заставляла себя подчиняться исполнению супружеского долга. К её счастью, муж по долгу службы часто уезжал из дома, но по приезду из очередной деловой поездки половое общение восстанавливалось. Приходилось терпеть.
Но, однажды, во время менструаций супруга отказала мужу в половой близости, который вполне спокойно воспринял такой отказ. На ближайшие несколько дней жена была освобождена от половых контактов с нелюбимым, опостылевшим мужем. Такой «бонус» тут же закрепился на уровне бессознательного. И впоследствии, сразу же по возвращению мужа из поездки домой, у супруги без всякого внешнего воздействия открывалось маточное кровотечение, что, безусловно, требовало немедленного вмешательства гинекологов, активного лечения в стационарных условиях, а, следовательно, избавляло женщину от всяких сексуальных посягательств мужа. Кровотечение самопроизвольно прекращалось при отъезде мужа.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: у пациентки истерическая адаптация с целью отказа от половых контактов с нелюбимым мужем приобрела психосоматический характер в виде маточных кровотечений. «Бегство в болезнь» привело больную к появлению псевдоменструаций, как к способу отказа от половой близости.
В настоящее время эпизодически гинекологам приходится сталкиваться с ложными менструациями, как средством сексуального шантажа нелюбимого мужа.
В психосоматической медицине и, прежде всего, в терапии – конверсия – это чаще всего такие широко распространённые заболевания, как гипертония, сахарный диабет, ишемическая болезнь сердца, спастические состоянии желудочно – кишечного тракта, упорные кожно – аллергические реакции и т.п. В качестве примера будет интересно следующее наблюдение:
– пожилой режиссер, всеми признанный мэтр известного столичного театра женился по взаимной любви на молоденькой актрисе из своего же театра; жена была моложе супруга на 27 лет. И был бы этот человек, наверное, счастлив, если бы вскоре не стал отмечать заметное снижение потенции. Такие явления, как правило, вызывают тревогу у людей любого возраста, а если на это обстоятельство начинает обращать внимание жена, беспокойство усиливается. На этом фоне у мужчин нередко возникает ревность. От беспокойства и мук ревности у режиссёра появились тупые загрудинные боли. Врачи, назначив ЭКГ, диагностировали начальную стадию стенокардии. Необходимо отметить, эти боли в сердце имели одну особенность: они появлялись, когда жена была в театре, а муж оставался дома.
Но однажды, супруга, обеспокоенная сердечным приступом мужа, не пошла на работу и осталась при больном. Приступ достаточно быстро прошёл. Ситуация закрепилась на уровне бессознательного. И в будущем, стоило жене начать собираться на работу, как у мужа обязательно разыгрывался сердечный приступ с вызовом скорой помощи, электрокардиографией, инъекциями лекарственных препаратов и, конечно, волнениями и непосредственной заботой присутствующей при этом жены. Вскоре такие приступы стали появляться у режиссёра на работе, если рядом не оказывалось супруги. Моральные страдания мужчины в виде мук ревности «конвертировались» в психосоматическое заболевание – в стенокардию.
Сексуальная неудовлетворённость, как известно, сопровождается фрустрацией, которая со временем также может закончиться развитием психосоматической патологии. Вот одно из наблюдений румынских клиницистов:
– 20 – летняя женщина обратилась в клинику по поводу часто возникающего гастрита с повышенной секрецией. При тщательном обследовании кроме повышения кислотности желудочного сока ничего у больной не обнаружено. Случаи гастритов в практике врачей – терапевтов – явление нередкое, но странность составлял тот факт, что изжога и боли в желудке появлялись циклически, колеблясь с видимой регулярностью: каждые две недели – 4 – 5 дней хороших, а 9 – 10 дней – с расстройствами пищеварения. В поисках возможных причин и анализируя все обстоятельства, которые могли бы определить такие расстройства и, главным образом, их странное циклическое течение, мы дошли до исследования половой жизни, даже не подозревая, что здесь скрывается причина всех страданий. После первых уклончивых ответов всё же последовало признание недовольства. Неопытный муж или, возможно, рано износившийся, слишком редко доставлял ей желанное удовлетворение, в сравнении с высокотемпераментной натурой больной. Покорившаяся недостаточному супружескому удовлетворению, больная достойно подавляла дрожь желания, не без труда и усилий, однако, что отзывалось всё же на ней: частые эротические сны, необузданные сексуальные фантазии, непредсказуемые, но подавляемые выходки.
Нас озадачило в беседе с больной совпадающая периодичность желудочных расстройств с половыми актами: две недели ( ? ) Мы попытались сблизить эти два элемента, и больная (которая, вероятно, почувствовала неясную связь между ними, но не остановилась на ней) по наитию осознала взаимозависимость и подчеркнула её, ещё не зная, верить ли этому. Действительно, за редкими удовлетворениями больной в половом смысле, следовал период пищеварительного покоя, чтобы потом снова 10 дней вышеуказанных страданий. И, опять, после нормального акта – хороший период, за которым – вновь дни диспепсических страданий. Больную наблюдали в течение 14 лет. Годы взяли своё, и одновременно с ослаблением темпераментного буйства пациентки, исчезли и пищеварительные расстройства, несмотря на то, что и моменты удовлетворения стали также реже. Но, возможно, женщина что – то изменила в своей жизни…
В ряде случаев расстройства наших пациентов приобретают особое символическое значение, как, например, в наблюдении, упоминаемом А.М. Свядощем:
– у студентки Р. – 19 лет, внутренняя дрожь, чувство отвращения, страха и позывы к рвоте стали появляться тогда, когда жених начинал обнимать её, хотя молодой человек ей нравился. К нам она обратилась тогда, когда это стало угрожать её замужеству. Девушка была взята на аналитическую психотерапию. Для простоты понимания больной объяснено, что в основе её заболевания лежит особый условно – рефлекторный механизм и дополнительно сказано: «Объятия вашего жениха могут вызывать у вас отвращение, рвоту и страх только до тех пор, пока вы не знаете, сигналом чего они для вас в действительности являются, пока вы не знаете с какими отвратительными, вызывающими рвоту событиями или представлениями она у вас связана. Постарайтесь же вспомнить обо всех событиях вашей жизни, которые можно связать с представлениями об отвращении».
Сеансы аналитической психотерапии проводились три раза в неделю. В течение первых трёх сеансов, во время которых пациентка рассказывала о различных событиях своей жизни, установить происхождение этой нервной рвоты нам не удалось. Во время четвёртой беседы ей предлагалось спокойно, сидя в удобном кресле, вспоминать и говорить всё, что придёт в голову. Больная долго говорила и вдруг неожиданно замолчала. Далее, при настойчивой просьбе рассказать то, о чём она только что подумала, сообщила, что она вспомнила о женихе её старшей сестры, но это, по её мнению, неважно, и она не хочет об этом говорить. После повторной настойчивой просьбы больная нам поведала, что в возрасте 8 лет однажды случайно наблюдала, показавшуюся ей отвратительной, сексуальную сцену между сестрой и её женихом. Тогда это её сильно потрясло и вскоре вызвало рвоту. «Отвратительное» событие вскоре подверглось амнезии. А в 19 – летнем возрасте вылилось в особое нервное расстройство – психогенную рвоту.
Но сеансы аналитической психотерапии принесли свои результаты. «Теперь я понимаю, – призналась больная в ответ на наши расспросы, – когда мой жених обнимает меня и целует, это, видимо, напоминает мне о том давнем событии и поэтому вызывает рвоту». Осознание причины своего заболевания привело к полному выздоровлению.
В данном наблюдении психогенная рвота для молодой пациентки явилась не только симптомом болезни; рвота явилась неосознанным символом отвращения к любым эротическим проявлениям со стороны её жениха, несмотря на то, что тот ей нравился.
СИМВОЛИЗАЦИЯ – механизм психологической защиты, когда удовлетворение неосознанных желаний и тенденций осуществляется в особой, символической форме. Например, во время неудачного или вынужденного замужества, подавляемое чувство отвращения к мужу может привести к появлению истерической рвоты, как символа отвращения в широком смысле проявления этого чувства. Навязчивый страх перед загрязнением, навязчивое стремление к чистоте, постоянное навязчивое мытьё рук символизирует «отмывание от грязи» скрытого сексуального порока; чаще возникает при злоупотреблении мастурбацией, но возможно и при супружеской неверности. Неверная жена, возвратившись домой после измены своему благоверному, независимо от времени суток первым делом встаёт под душ или принимает ванну, что также имеет символический смысл.
Символизация бессознательно отражается в сновидениях и творчестве обычных людей. Символизация отражается в преднамеренных умалчиваниях или оговорках, возникающих при беседе. Интересный случай символизации упоминается З. Фрейдом:
– к нам за помощью обратилась молодая женщина с навязчивым страхом перед цифрой «9» и всеми предметами, которые как – то, хотя бы немного напоминают это число. Сильный страх, сопровождающийся учащённым сердцебиением, чувством нехватки воздуха, обильной потливостью, сужением сознания; оно возникает, едва стрелки часов достигнут девяти. Любой предмет округлой формы, напоминающий цифру «9», она тут же выбрасывает. Если она хоть где – то увидит эту роковую цифру, женщина чуть ли не падает в обморок от страха, но ничего с собой поделать не может.
В процессе аналитической терапии Фрейд установил, что в прошлом эта женщина сильно любила своего мужа, но в последний год узнала, что тот ей изменяет. Предполагая различные причины неверности своего супруга, она пришла к выводу, что не устраивает мужа в сексуальном плане. Решив хоть как – то повысить свой сексуальный опыт, женщина взялась за изучение порнографической литературы. В одном из бульварных изданий она находит описание сладострастной сцены с взаимным орально – генитальным контактом. Напомним, обоюдный орально – генитальный контакт в сексологии называется кратко – «позиция 69». В её представлении цифра «6:» ассоциировалась с образом женщины, а цифра «9» – с образом мужа. Она ярко мысленно представила своего мужа в такой позиции с любовницей, что вызвало одновременно глубокую реакцию отвращения и ненависти, и неизгладимой душевной тревоги. Отношение к супругу стало приобретать негативный оттенок. Вскоре семья окончательно распалась, брак был расторгнут. Женщина быстро забыла ставший ей ненужным эротический опыт. Но через какой – то промежуток времени появился непреодолимый страх перед этим числом, давший начало неврозу навязчивых состояний. Цифра «9» стала символом, определяющим всю вышеописанную симптоматику нервного расстройства.
ОТРИЦАНИЕ – один из механизмов психологической защиты; это – бессознательный отказ с последующей амнезией от психотравмирующей ситуации с замещением её в сознании на аффективно нейтральную.
СУБЛИМАЦИЯ – механизм трансформации нереализованных инстинктов на социально приемлемые или морально одобряемые цели и действия. Чаще это – переключение энергии либидо на занятия спортом, творческую деятельность, религию, научную работу, карьеру, хобби и т.п. С этим психологическим механизмом мы сталкиваемся повсеместно. Деятельность, труд любого человека – это в какой – то степени проявление сублимации. Тем не менее, чрезмерность и длительность сублимации, отказ от удовлетворения своей инстинктивной жизни со временем приводит к деструктивным изменениям в личности: в лёгких случаях – к астенизации, в более тяжёлых – к депрессии и психосоматическим заболеваниям.
Мы описали лишь основные психологические защитные механизмы личности. Таких механизмов значительно больше. В нашу задачу не входит полное и всеобъемлющее раскрытие всех нюансов теории Зигмунда Фрейда.
В чём важность изучения бессознательных процессов для психотерапевта?
Если психиатру, занимающемуся лечением грубой психической патологии, знание теории Зигмунда Фрейда ничего не даёт в практической деятельности, то в работе психотерапевта без знания основ теории психоанализа обойтись трудно как в диагностике, так и в лечении пограничной психической патологии. Мы разделяем убеждение автора психоанализа в том, что невроз навязчивых состояний всегда является отражением внутреннего душевного конфликта и накрепко привязан к сфере сексуального. Вот одно из наблюдений случая эйхмофобии – боязни острых предметов – описанный в специальной литературе прошлых лет:
– за помощью к психоаналитикам обратилась женщина с выраженным страхом за жизнь своего ребёнка. Она неоднократно, помногу раз в день перетряхивает постель ребёнка, так как предполагает, что в постели находится битое стекло, о которое ребёнок может порезаться, может получить опасное для жизни ранение. Женщина постоянно заглядывает в рот ребёнку, так как боится, что сын может проглотить стекло и умереть. Эти страхи стали предметом всей её жизни; она понимает их беспочвенность, их бессмысленность, но, тем не менее, избавится от них не может. Взята на психоанализ.
В процессе аналитической работы выяснилось, что эта женщина воспитана в рамках жёсткой пуританской морали. С детства ей внушали основную мысль: связь с мужчиной греховна и глубоко порочна. С малых лет она знала, что все мужчины – подлецы и обманщики, а любое их отношение к женщине есть стремление к прелюбодеянию.
Но природа наградила женщину высоким половым чувством и сильным половым влечением и, несмотря на все моральные запреты и строгое воспитание, она всё таки влюбилась и вступила в «греховную» связь с представителем сильного пола. И, как часто бывает с такими женщинами, мужчина её бросил на позднем сроке беременности. Вскоре родился ребёнок, и всю свою нерастраченную любовь она перенесла на младенца, окружив его безграничной заботой и вниманием. Но, несмотря на беззаветную любовь к ребёнку, иногда у неё возникало щемящее чувство утраченной, навсегда потерянной молодости.
Жизнь давалась нелегко. Однажды, размышляя над превратностью своего одинокого существования, у неё возникло спонтанное мимолётное желание смерти ребёнка. Это бы избавило её от всех трудностей и огромного числа постоянно возникающих проблем. В этот момент она случайно разбила стеклянную бутылку. Вид острых стеклянных осколков совпал с моментом неприязни к своему чаду. Женщина быстро забыла о происшедшем, отдавала всю себя воспитанию малыша. Но через некоторое время у неё появился нарастающий страх за жизнь своего ребёнка, который вскоре преобразовался в более конкретный страх, что ребёнок умрёт от разбитого стекла. С удвоенной нежностью и любовью она опекает своего сына, а страх только возрастает, она боится потерять самое дорогое для неё существо. Женщина понимает, что страхи её беспочвенны, нелепы, но ничего с собой поделать не может: постоянно перетряхивает постель, проверяет рот ребёнка и не может от этого избавиться.
Анализируя всё вышеизложенное, необходимо отметить, что такая болезненно – экзальтированная любовь к ребёнку в сочетании с неосознанным чувством вины перед ним спровоцировали развитие заболевания, которые психотерапевты называют «Неврозом навязчивых состояний». Формированию невроза предшествует нарастающий внутренний конфликт. Материнская всепоглощающая любовь к своему сыну с кратковременным приступом ненависти к нему, эти два взаимоисключающие друг друга чувства приводят к развитию внутриличностного конфликта. Максимальная фиксация конфликта совпадает с эпизодом разбившейся бутылки. Этот ничего незначащий эпизод тесно вплетается в структуру душевных переживаний женщины. Внутриличностный конфликт не исчерпан, он постоянно сопровождает больную: женщина любит своего сна, но одновременно желает избавиться от него. Всё это выливается в стойкие навязчивые опасения, что сын «умрёт от стекла».
Кстати, в работе начинающему психотерапевту изначально следует предполагать, когда мы сталкиваемся с фактом демонстративной преувеличенно – экзальтированной любви женщины, например, к своему мужу – это чаще всего является символическим выражением вины перед мужем. Это является проявлением защитного психологического механизма, названного Фрейдом «реактивное образование». И это одновременно сигнализирует врачу о вероятной сексуальной неверности женщины по отношении к своему супругу. Вообще, любая экзальтация в рассказах пациентов должна наталкивать врача на мысль, что человек пытается убедить в большей степени себя, нежели врача. А зачем он это делает? Да, потому что сам не уверен в правдивости своих слов.
Психологическому анализу подлежат не только высказывания и внешние эмоции больного. Врач анализирует всё поведение в целом. Действительно, любой человек даёт о себе гораздо больше информации, чем он хочет. И этой информацией психотерапевт должен уметь пользоваться. Уже при первой беседе с пациентом врач подвергает анализу НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОНТАКТЫ. Врач при опросе наблюдает за мимикой, движениями пальцев рук, анализирует ошибки, оговорки, умалчивания больного. Преднамеренно, комплексом вопросов, ставит пациента в трудные психологические условия, провоцируя его на проекцию. Это – своеобразный, заранее рассчитанный «удар по больному месту», сделанный в виде вопроса, сравнения, намёка и т.п. Проекция должна обладать для пациента большой эмоциональной значимостью и жизненной неразрешимостью на данный момент его существования. Ответом на проекцию являются слёзы, брань и даже агрессивные действия в отношении психотерапевта. Но, как бы это ни казалось странным, проекция несёт в себе положительный момент; благодаря проекции мы можем достигнуть хорошего психотерапевтического эффекта в лечении невротических состояний. Проиллюстрируем случай из нашей практики:
– больная Салтанат – 23 лет, офисный работник, обратилась к нам в Центр Психотерапии. Приведена матерью, со слов которой, её дочь за последний год изменилась в поведении: стала раздражительной, вспыльчивой, плохо спит ночами, иногда сообщает, что «кажется, сходит с ума» или что «не хочется жить», хотя суицидальных попыток ни разу не предпринимала. Сама больная в контакт вступает неохотно и на вопросы врача старается отвечать односложно; фразы короткие, но продуманные и обтекаемые. Кроме того, что сообщила мать, удаётся узнать, что у обследуемой бывают неожиданные вспышки ненависти к детям, особенно – к девочкам. Она отдаёт себе отчёт в абсурдности этих явлений, полностью критична к ним, но ничего с собой поделать не может и предполагает у себя «начало психического заболевания».
Больше ничего узнать не удалось. Очевидно, присутствие матери в соседнем кабинете явно препятствовало установлению доверительного контакта с врачом. Впрочем, пациентка не обнаружила ни признаков шизофрении, ни симптомов депрессии, ни явлений органического поражения мозга. При проверке на гипнабельность – полное отсутствие таковой. Назначена аналитическая терапия, во время которой, были собраны сведения из жизни.
АНАМНЕЗ: наследственность серьёзными заболеваниями не отягощена. Родилась здоровой девочкой, вторым ребёнком в семье педагогов. Росла и развивалась нормально. Уже в раннем детстве проявила себя упрямой и злопамятной; обиды никому не прощала и дралась наравне с мальчишками, хотя особой агрессивности к сверстникам не проявляла. Вспоминает, что её трудно было заставить плакать, впрочем, это «трудно сделать и сейчас».
В школу пошла с 7 лет. Отличалась серьёзностью, благодаря усидчивости и упорству училась хорошо и уже с начальных классов осознавала необходимость образования. Особых увлечений не было, Основную часть времени проводила за школьными учебниками, отдавая предпочтение точным наукам. Отличалась прагматизмом, рациональностью и отсутствием романтизма, а упрямство и злопамятность, оставшиеся с детства, обрекали её на одиночество. Близких подруг у неё не было и нет в настоящее время. Насколько себя помнит, почти никогда не плакала, считая это признаком слабого характера. Окончила среднюю школу и технологический институт, хотела поступить в аспирантуру, но «для этого нужны немалые деньги». После окончания ВУЗа на работу не пыталась устраиваться, а всё что предлагали родственники и знакомые было ниже амбиций нашей пациентки. Живёт у родителей и за их счёт.
Половое развитие обычное: менструации с 13 лет, необильные, безболезненные, длятся 3 – 4 дня. Психосексуальное развитие без отклонений: платоническое и эротическое либидо сформировались к 14 годам, а к 16 – летнему возрасту появилась потребность в сексуальном контакте. Появились сновидения с эротическим сценами, половой близостью и оргазмом до 4 – 5 раз в месяц. Более подробно о характере сновидений сообщить отказалась, удалось только узнать, что снятся половые акты с незнакомыми мужчинами, детали снов пациентка скрывает. Мастурбацию отрицает. Несмотря на сформировавшуюся сексуальную потребность, половой жизнью ещё не жила. Мотивирует тем, что пока не нашла «достойного партнёра» и, что её окружают «либо идиоты, либо подлецы и развратники». Не курит, алкоголь употребляет редко и в небольших количествах.
Больная в выборе друзей и подруг обнаруживает явно завышенный уровень притязаний. Она нетерпима к любым недостаткам и слабостям других и сама старается не иметь таких качеств. Столь однозначная позиция болезненно отражается, прежде всего, на родных и близких, с которыми нередко возникают ссоры по незначительному поводу. Наша пациентка это понимает, но «менять своих принципов и убеждений не будет». Себя считает сильным человеком, который рано или поздно добьётся своей цели. К семейной жизни и браку относится демонстративно равнодушно, хотя согласна с тем, что «это всё равно неизбежно». В беседе с врачом больная не обнаруживает застенчивости или смущения, но не на все вопросы отвечает, так как больше всего её волнует, что правдивые ответы могут нанести вред репутации. Черства, безжалостна, расчетлива, эгоистична.
Началом заболевания считает перенесённый стресс, когда в сентябре прошлого года произошли следующие события: родной брат сломал ногу, и его в срочном порядке надо было сопровождать в травмпункт. С собой пришлось захватить 5 – летнего племянника, которого не с кем было оставить дома. В травмпункте была большая очередь. После осмотра травматологом, брата отправили в больницу. Наша пациентка осталась в травмпункте с малолетним племянником, который капризничал и требовал «скорее отвести» его домой, так как сильно хотел спать. Время было за полночь; денег на такси у девушки нет, и она решилась добираться пешком, благо, что расстояние до дома не превышало 1,5 километров. Все знают, что гулять по Шымкенту в это время суток действительно небезопасно. Но выбора не было. Уже при подходе к дому рядом с ними остановилась, со слов, «машина с пьяными мужиками». Мужчины настойчиво и «нагло звали в машину покататься». Появилось сильное волнение; держа за руку племянника, девушка ускорила шаг. Машина на малой скорости двигалась за ними, мужчины продолжали говорить всякие скабрезности. А когда сзади хлопнула дверца автомобиля, наша пациентка поняла, её «могут изнасиловать». Вместе с маленьким племянником они со всех ног бросились бежать в сторону дома; оставалось немного – метров 150. К счастью погони не последовало. Добежав до квартиры и закрыв дверь, больная почувствовала, как её «колотит сильная нервная дрожь». Она всю ночь «не смогла сомкнуть глаз» и лишь к утру забылась тяжёлым и беспокойным сном. Со временем «перенесённый ужас» стал забываться, но уже через две недели появились все те признаки болезни, с которыми она к нам и обратилась. С больной проведено лишь два сеанса аналитической терапии. Уже на первом сеансе она подробно рассказала о своём страхе «сойти с ума».
После той самой злополучной ночи у пациентки возникла непонятная, необъяснимая и нарастающая ненависть к детям, которая со временем оформилась более конкретно – в ненависть к девочкам 5 – летнего возраста. Когда однажды, будучи в гостях, к ней подвели познакомиться 5 – летнюю дочку хозяев, ею овладело непреодолимое желание убить ребёнка. Причём, сделать это с особой жестокостью: «вогнать ей во влагалище» что – нибудь напоминающее мужской половой член, но гораздо больших размеров или «разорвать половые органы рукой». От нахлынувшего жуткого садистического желания нашей пациентке «стало плохо»: развилось сильное сердцебиение, стало трудно дышать, появились головокружение и тошнота. И она без всяких объяснений быстро покинула дом гостеприимных хозяев, чем вызвала недоумение и удивление у собравшихся.
В процессе аналитической работы, к сожалению, на многие наши вопросы пациентка отвечать отказалась. Сообщила, что она прекрасно осознаёт «весь ужас» своих преступных желаний; она знает, что никогда этого не совершит, но ничего не может сделать. Это чудовищное влечение возникает спонтанно и всегда сопровождается сильным страхом с выраженными вегетативными реакциями: учащённым сердцебиением, нехваткой воздуха, обильным потоотделением, дрожью в теле, сильной слабостью.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: при анализе данного наблюдения мы видим, как у личности с задержками в анально – садистической фазе развивается обсессивно – фобический невроз. Садомазохизм в своей скрытой форме становится стержнем личности и управляет поведением данной больной на протяжении всей её жизни, начиная с дошкольного возраста. Обращает внимание тот факт, что лейтмотивом фобии выступает страх перед вероятностью совершения садистических действий.
В процессе анализа было сделано предположение, что после той ночи, пережив сильное чувство страха, девушка оказалась дома в безопасности. Так уж устроена природа, что у женщин после сильного страха с приходом безопасности нередко возникает сильное половое возбуждение. Вероятно, это и произошло с нашей больной (в виду отсутствия откровенности мы не смогли констатировать этот факт, как достоверный). Мы не исключили вероятность того, что на какой – то момент девушка пожалела о том, что изнасилование не состоялось. Это привело к внутреннему конфликту личности: страх перед изнасилованием совпал с внутренним желанием быть изнасилованной. И вся ненависть за несостоявшийся сексуальный эксцесс перешла на 5 – летнего племянника. Но племянник – мальчик и будущий мужчина, а, следовательно, также возможный претендент для полового общения. И эта ненависть трансформировалась в ненависть к девочкам в возрасте 5 лет. Мы, по возможности, в более корректной форме, попытались передать пациентке наши предположения. В ответ на это вначале у больной появились слёзы, затем, очевидно, осознав, что слёзы – это проявление слабости, больная пришла в негодование. Мы узнали, что «несём полную чушь», что только и «думаем о сексе» и, что она «к нам больше не придёт».
Такая реакция пациентки доставила нам профессиональное удовлетворение – мы попали в точку, мы смогли вызвать проекцию, «наступив на больную мозоль». Отдалённые результаты, по сведениям матери, хорошие. У больной исчезли страхи, нормализовался сон и больше она «не сходит с ума».
В других случаях в работе с пациентом показан ГИПНОПСИХОАНАЛИЗ. При проведении гипнопсихоанализа и даже в состоянии обычного гипноза у пациента может возникнуть особое состояние, получившее название «инсайт».
ИНСАЙТ – это нередко неожиданный и значительный прорыв бессознательного в сознание больного, которое может проходить по типу ОЗАРЕНИЯ. Инсайт сопровождается выраженными эмоционально – шоковыми реакциями с сужением сознания, криками, безудержным плачем и стонами. Обычно по отдельным фразам и выкрикам можно установить причинно – следственную связь с какой – то конкретной психотравмирующей ситуацией, имевшей место в далёком прошлом нашего пациента, может быть даже в далёком детстве. Реакции инсайта, несмотря на всю их внешнюю экспрессивность, в конечном итоге оказываются целебными для наших больных. После инсайта исчезают неврозы, нивелируются психогенные депрессии и т.п.
