55. Эффект собственной исключительности
Стратагема, в соответствии с которой заинтересованное лицо формирует у определённого лица (группы лиц) устойчивое представление о том, что оно относится к особо привилегированной группе, имеет особые личные гарантии своего положения и безопасности, другие признаки, связанные с особым личным статусом. Затем эта уверенность используется для манипуляции «особо приближённым» или «особо ценным» человеком.
Десять лет в США действовала Корпорация убийц. Её рядовые члены участвовали в акциях по устранению и чужих, и своих кадров. В том числе точно таких же курков, как они сами. Но большинство исполнителей было свято уверено в том, что вот именно они за свои великие заслуги перед корпорацией никогда не будут поставлены на общий конвейер.
В СССР в 30-е годы были уничтожены старые партийные кадры, а затем несколько поколений следователей и оперативных работников НКВД. Казалось бы, именно эти люди, имея непосредственное отношение к массовым репрессиям, а затем к уничтожению своих коллег по партии и органам, зная о том, что большинство дел о врагах народа и многочисленных иностранных шпионах – липа, должны были бы примерить на себя судьбу своих предшественников. Но в большинстве случаев этого не происходило. Коммунисты и чекисты умирали с криками «Да здравствует товарищ Сталин!», отказываясь понимать, что их смерть является не следствием ошибки, а частью спланированной государственной политики.
Стратагема успешно используется в тех случаях, когда необходимо с наименьшими затратами заставить людей отказаться от своих естественных прав, например права на жизнь. Формируются подразделения смертников (десантников, диверсантов, террористов). Смерть объявляется делом чести и высшим проявлением патриотизма. Каждый воин-смертник уверен в своём особом статусе, он гордится им. В лучшем случае ему даётся возможность погибнуть, нанеся существенный вред врагу, в худшем – его кидают под гусеницы танков, затыкая дыры в прорванной обороне и собственной бездарности.
В некоторых случаях никого ни в чём убеждать не надо. Некоторые граждане сами себе присваивают статус исключительности. Существуют стандартные ситуации, когда человек, дорвавшийся до власти, очень скоро начинает верить в собственную исключительность. Как следствие, появляется уверенность в собственной вседозволенности и безнаказанности. Общие правила поведения рассматриваются как формальности, которыми можно пренебрегать, теряется чувство реальности и опасности. Стандартный финал подобного развития событий – полный крах через некоторый промежуток времени.
В 1647 году великий князь Алексей Михайлович женился на старшей дочери Ильи Даниловича Милославского. Милославский был дворянином средней знатности, который, вдруг, стал царским тестем. Многочисленные родственники Милославского ринулись во власть.
Обратимся к независимому иностранному источнику. Адам Олеарий, библиотекарь и придворный математик герцога Шлезвинга Голштинского, описывает развитие событий таким образом: «Так как родственники Милославского успели наголодаться, то они оказались очень жадными, очень скупыми и прожорливыми. Особенно отличался один из них, по имени Левонтий Степанович Плещеев, назначенный верховным судьею Земского двора. Он обирал простонародье и драл с него паче всякой меры; подарками нельзя было насытить его. Когда тяжущиеся стороны являлись к нему в канцелярию, он выматывал у них даже мозг из костей, так что и та и другая стороны становились нищими. Он нанимал негодяев для того, чтобы они ложно доносили на честных людей, имевших некоторые достатки, и обвиняли их; обвинения возводились то в кражах, то в убийствах и других злодеяниях. После этого бедных людей заключали в тюрьмы, обходились с ними тиранически и держали так несколько месяцев, доводя почти до отчаяния. Тем временем безбожные слуги его должны были войти в переговоры с друзьями арестованных и под секретом давать им мудрые советы, как им вновь выбраться на свободу. Через подобных воровских помощников он торговался относительно того, сколько они должны были дать ему. Сам же он не удостаивал приёма никого ни из обвиненных, ни из друзей их».
6 июля 1648 года во время церковного праздника народ около Сретенского монастыря обратился к царю с жалобой на Плещеева. Царь обещал разобраться, публика успокоилась. Но после отъезда царя бояре, расположенные к Плещееву, начали бить просителей кнутами и топтать лошадьми. Народ схватил камни, другие подручные предметы и напал на бояр. Бояре не выдержали и бежали в сторону Кремля. В Москве возник бунт, начались грабежи и пожары. Главное требование восставших состояло в казни Плещеева. Плещеев был выдан палачу, предполагалось казнить его на лобном месте. Но народ отбил Плещеева и забил дубинами до смерти.
