5.2.2. Принципы государственной политики

Принципы являются одним из основных элементов в структуре концепций различных отраслей политики, в том числе государственной молодежной политики [128], государственной политики в области здорового питания населения [181], государственной политики в области предупреждения туберкулеза [312] и др., и определяются как «основополагающие правила деятельности органов, институтов, людей» [44, c. 71]. В качестве элемента государственной политики в области охраны здоровья детей принципы противостоят основным противоречиям в системе «здоровье ребенка – общество» и тем самым выполняют важнейшую задачу, а именно – «снимают» декларативность гарантий обеспечения прав детей, в том числе, детей-пациентов, характерную для действующего законодательства (А.?Н. Пищита, 2006) [134]. Принципы закрепляют в национальном законодательстве общую направленность Конвенции о правах ребенка, заключающуюся в том, что ребенок не только обладает фундаментальными правами и свободами человека, но и является «реципиентом специальной защиты» (M.?S. Pais, 1992) [349]. Соответственно, принципы государственной политики в области охраны здоровья детей представляют собой не просто «основополагающие правила» поведения общества в отношении детей, но устанавливают порядок отношений, который не может быть изменен ни при каких условиях. Таким образом, в данном исследовании принцип – это исходная норма, жесткий ориентир, фиксирующий непрерывность и устойчивость вектора регулирования общественных отношений в целях обеспечения прав детей на охрану здоровья.

Принципы можно рассматривать в качестве критерия, который отличает государственную политику как деятельность в сфере охраны здоровья детей от управленческого процесса в этой сфере (см. раздел 2.1.). Государственная политика осуществляет регулятивный процесс в рамках единственного законодательно закрепленного варианта достижения цели, исключающего отход от требования максимального обеспечения прав каждого ребенка на охрану здоровья.

Анализ нормативных правовых актов и научных публикаций, включенных в разработку, показал, что число принципов как элементов политики варьирует, но их структура относительно однородна и отражает содержание регулируемых отношений в обществе.

Так, в составе правовой политики государства выделяют десять принципов (Н.?И. Матузов, 1997) [111]: социальная обусловленность, научная обоснованность, устойчивость и предсказуемость, легитимность, гуманность и нравственность, справедливость, гласность, сочетание интересов личности и государства, приоритетность прав человека, соответствие международным стандартам.

В Федеральном законе «О предупреждении распространения туберкулеза в Российской Федерации» [312], регулирующем государственную политику в данной области, определены три ее принципа: законность; соблюдение прав человека и гражданина; общедоступность в объемах, предусмотренных Программой государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи (статья 7).

Н.?Ф. Герасименко (2003) считает, что законодательство об охране здоровья населения должно базироваться на четырех принципах: 1) защита прав человека в сфере охраны здоровья и обеспечение, связанных с этими правами, государственных гарантий; 2) приоритет профилактических мер в сфере охраны здоровья граждан; 3) доступность медико-социальной помощи; 4) ответственность органов государственной власти и управления, предприятий, учреждений и организаций, независимо от формы собственности, а также должностных лиц за обеспечение конституционных прав граждан в сфере охраны здоровья [36].

Представленные в предыдущих разделах исследования результаты анализа противоречий в системе «здоровье ребенка – общество» позволили нам выделить и обосновать десять принципов государственной политики в области охраны здоровья детей. Предлагаемая фиксированная нумерация принципов отражает их фундаментальное значение в системе охраны здоровья детей. Последовательность принципов не является формой закрепления их иерархии. Ни один принцип не обладает преимуществами или большей правовой силой по отношению к другим.

Первый принцип устанавливает, что государство гарантирует обеспечение права каждого ребенка на охрану здоровья, включая социально-правовые и медицинские меры профилактики, и принимает с этой целью все необходимые законодательные и административные меры. Реализация данного принципа отражает положения статей 38 и 72 Конституции Российской Федерации, где определено, что детство находится под защитой государства, а также статей 4, 6, 24, 25 Конвенции о правах ребенка, устанавливающих необходимость принятия законодательных, административных и других мер для обеспечения прав детей на жизнь, выживание и здоровое развитие, на профилактику болезней, беспрепятственное пользование наиболее совершенными услугами системы здравоохранения, а также современными, эффективными, высокотехнологичными средствами и видами лечения болезней и восстановления здоровья.

Реализация указанного принципа охватывает широкий спектр конкретных мер, включающих, по рекомендации Комитета по правам ребенка [60], не только гарантированное обеспечение этих прав, но и создание условий, способствующих в максимально возможной степени их реализации. Соответственно, зафиксированное в Конвенции понятие развития ребенка рассматривается в непосредственной связи с признанием права каждого ребенка на уровень жизни, необходимый для физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития (статья 27 Конвенции), а также в связи с нормами статьи 32 Конвенции, устанавливающими права ребенка на защиту от экономической эксплуатации и от выполнения любой работы, которая может представлять опасность для его здоровья или служить препятствием в получении им образования, либо наносить ущерб его здоровью и развитию.

Конвенция устанавливает обязанность государства обеспечивать права каждого ребенка, поэтому данный принцип подразумевает, что государство проводит единую государственную политику в области охраны здоровья детей на всей территории Российской Федерации. Таким образом, эта норма является не только универсальной мерой защиты прав детей, но и специальным правовым инструментом в отношении реализации прав значительной части детского населения, проживающего в отдаленных и труднодоступных регионах (дети Севера, дети коренных национальностей и малочисленных народов), в частности, при решении вопросов материально-технического и иного обеспечения учреждений детского здравоохранения. Правовой основой установления данного принципа является статья 114 Конституции Российской Федерации, в которой закреплено проведение в Российской Федерации единой государственной политики в области здравоохранения. Эта норма Конституции РФ получила развитие в Постановлении Правительства Российской Федерации от 5 ноября 1997 г. № 1387 «О мерах по стабилизации и развитию здравоохранения и медицинской науки в Российской Федерации» [179], где указано, что реализация единой государственной политики в области здравоохранения предусматривает его развитие с учетом региональных особенностей.

Данный принцип государственной политики содержит в себе значительный моральный компонент, описываемый в категориях равенства (недискриминации) и справедливости. Эта закономерность находит свое развитие в том, что «справедливость идет за равенством доступа к службам здравоохранения и должна способствовать балансу, при котором система здравоохранения будет не только эффективной, но и справедливой» (R.?H. Morrow, J.?H. Bryant, 1995) [348].

Второй принцип – государство гарантирует каждому ребенку бесплатное предоставление услуг по охране здоровья – развивает положения предыдущего и соответствует нормам статьи 24 Конвенции о правах ребенка, устанавливающей беспрепятственный доступ каждого ребенка к наиболее совершенным услугам системы здравоохранения. Реализацией данного принципа государство признает зависимость состояния здоровья ребенка от условий и факторов социальной среды и делает шаг в направлении осуществления рекомендации ВОЗ, адресованной «странам всего мира», в соответствии с которой «следует отказаться от взимания платы с пользователей» [57, c. XVII]. Установление такого принципа потребует признания существования социального неравенства в доступе детей к ресурсам здравоохранения, как это уже сделало правительство Великобритании [195]. Необходимость гарантированного предоставления каждому ребенку бесплатных услуг по охране здоровья отражает реальные проблемы детства в России, в т.?ч. социальное расслоение семей с детьми, в результате которого в условиях нарастающей коммерциализации медицины[64] дети из бедных семей утрачивают возможность получения, в случае необходимости, дорогостоящих видов помощи. Результаты специальных исследований свидетельствуют о «закономерном ухудшении состояния здоровья и физического развития» детей в «худшей социальной среде» [50, c. 51]. Данный принцип учитывает периодически нарастающие тенденции нисходящей социальной миграции значительных групп населения в периоды обострения социально-экономических и других кризисов, результатом чего является утрата многими семьями возможности обеспечивать своих детей высококачественными медицинскими услугами, предоставляемыми за плату. Крайней формой маргинализации является появление и расширение «социального дна», охватывающего около 10?% населения, среди которого около 1,3 млн беспризорных и безнадзорных детей (2003 г.) [232].

В нормативных правовых актах право ребенка на бесплатное предоставление медицинских услуг обеспечено не безупречно. В статье 41 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Такая формулировка формально дифференцирует понятия «охрана здоровья» и «медицинская помощь», тем более, что далее в этой же статье установлено, что «медицинская помощь»[65] в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Неопределенность соотношения понятий «охрана здоровья» и «медицинская помощь» сохраняется в Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. № 5487–1 [129], где охрана здоровья рассматривается как сохранение и укрепление здоровья и предоставление медицинской помощи в случае утраты здоровья (статья 1). Таким образом, медицинская помощь есть компонент охраны здоровья и оказывается гражданам бесплатно. Логичный вывод: ребенок имеет право на бесплатную медицинскую помощь в случае утраты здоровья, но такое право не закреплено законодательно в отношении проведения профилактических мероприятий, являющихся основой педиатрической деятельности[66], ибо «педиатрия – специальность профилактическая» (А.?А. Баранов, 1999) [4].

Что касается обозначенной в статье 5 указанного закона программы государственных гарантий оказания гражданам Российской Федерации бесплатной медицинской помощи, включающей в себя базовую программу обязательного медицинского страхования, то само наличие такой программы и ее действие в отношении детей свидетельствует о признании и законодательном закреплении ограничений в предоставлении бесплатных медицинских услуг детям.

Приведенные факты актуализируют в рамках настоящего принципа государственной политики в области охраны здоровья детей законодательное закрепление права каждого ребенка на бесплатное получение не только медицинской помощи, но и всего комплекса мер по охране здоровья.

В целом, рассмотренные противоречия являются основанием для постановки задачи законодательного закрепления принципа недискриминации ребенка в осуществлении его права на охрану здоровья. Решение этого вопроса предусмотрено в рамках следующего, третьего принципа государственной политики в области охраны здоровья детей.

Третий принцип – не допускается дискриминация ребенка по любому обстоятельству[67] в обеспечении его права на охрану здоровья. Правовой основой данного принципа являются статьи 2 и 6 Конвенции о правах ребенка. В статье 6 установлено, что каждый ребенок имеет неотъемлемое право на жизнь, и государства-участники обеспечивают в максимально возможной степени выживание и здоровое развитие ребенка. Ph. Alston (1992) подчеркивает, что понятие «каждый ребенок» является ключевым в содержании понятия недискриминации [336]. В статье 2 Конвенции о правах ребенка обозначены наиболее часто встречающиеся обстоятельства дискриминации, среди которых «состояние здоровья» ребенка. На основании анализа Конвенции о правах ребенка и документов Комитета по правам ребенка [60] нами составлен свод обстоятельств дискриминации, а также рекомендуемых мер, необходимых для предотвращения дискриминации и борьбы с ней (табл. 14).

Таблица 14. Обстоятельства дискриминации детей и меры, которые должны быть приняты для обеспечения прав ребенка на охрану здоровья (по результатам анализа Конвенции о правах ребенка и документов Комитета по правам ребенка)

5.2.2. Принципы государственной политики

— AD —

Такими мерами являются: сокращение экономических и социальных различий между семьями с детьми, принадлежащими к разным слоям общества; сокращение географических различий в обеспеченности и доступе к услугам медицинской помощи, включая различия между сельскими и городскими районами; предотвращение дискриминации наиболее уязвимых групп детей и др.

В условиях современной России принцип недискриминации детей приобрел особую значимость, в частности, в связи с неблагоприятными последствиями принятия «закона № 122» [315], поставившего обеспечение прав детей в регионах в зависимость от финансовых возможностей местных органов власти. Следует подчеркнуть, что присоединение Российской Федерации к Конвенции о правах ребенка зафиксировало ответственность именно федеральных органов власти за осуществление обязательств по обеспечению прав детей. Принятием «закона № 122» такая ответственность фактически устранена. В результате, как отмечают Н.?Ф. Герасименко и О.?Ю. Александрова [39, c. 21], в настоящее время «за федеральными органами государственной власти не осталось полномочий по реализации прав несовершеннолетних. Вся ответственность за реализацию прав несовершеннолетних ложится на субъект РФ и зависит от наличия денег в бюджете этого субъекта». Таким образом, принятием этого закона нарушены положения Конвенции о правах ребенка, касающиеся недискриминации (статья 2), наилучшего обеспечения интересов ребенка (статья 3), законодательного обеспечения прав детей (статья 4) и др.

Таблица 15. Некоторые меры и ситуации, связанные с осуществлением принципа наилучшего обеспечения интересов ребенка (по результатам анализа документа Комитета по правам ребенка СRС/С/58 от 20 ноября 1996 г. [60])

5.2.2. Принципы государственной политики

На дискриминационный характер этого закона по отношению к детям, многие из которых проживают в экономически депрессивных регионах страны[68], указал Комитет по правам ребенка (2005 г.), отметив необходимость принятия эффективных мер «с целью недопущения неравенства в отношении осуществления и защиты прав детей», возникающего «в контексте децентрализации, предусмотренной Федеральным законом № 122» [67]. В качестве одной из таких мер, рекомендуемых Комитетом по правам ребенка, предлагается законодательно закрепить следующий, четвертый, принцип государственной политики в области охраны здоровья детей.

Четвертый принцип предусматривает, что в Российской Федерации не принимаются нормативные правовые акты, ущемляющие права детей на охрану здоровья, и не осуществляется политика, игнорирующая права детей на охрану здоровья.

Правовой основой этого принципа является статья 3 Конвенции о правах ребенка, в которой установлено, что во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка. Для реализации этого принципа необходимо осуществление целенаправленной экспертизы всех законопроектов, управленческих решений и программ, что позволит прогнозировать возможные неблагоприятные медико-социальные последствия их реализации в отношении детей. Конкретные меры по решению данной задачи изложены в разделе 5.3.2. настоящего исследования.

Пятый принцип устанавливает, что наилучшее обеспечение прав детей на охрану здоровья является важнейшим целевым ориентиром при выработке и осуществлении социально-экономической политики государства; выявленные или прогнозируемые неблагоприятные изменения в состоянии здоровья детей в соответствующих случаях являются основанием для принятия адекватных законодательных и административных мер в интересах детства.

Наилучшее обеспечение интересов детей, зафиксированное в качестве одного из «общих принципов»[69] Конвенции о правах ребенка, является правовым инструментом регулирования отношений сферы здравоохранения с другими сферами государственной политики, в частности, при выделении бюджетных ассигнований на федеральном и региональном уровне и т.?д. (табл. 15). Указанный принцип осуществляется при принятии законодательных и иных решений, касающихся всех детей, а также в отношении каждого ребенка.

Суть противоречий, на преодоление и предупреждение которых направлен данный принцип государственной политики в области охраны здоровья детей, заключается, в частности, в том, что в настоящее время решение проблем детства не включено в установленную в статье 4 Федерального закона от 20 июля 1995 г. № 115?ФЗ «О государственном прогнозировании и программах социально-экономического развития Российской Федерации» [283] систему целевых ориентиров социально-экономического развития государства и, по этому признаку, находится вне «планируемых государством эффективных путей и средств достижения указанных ориентиров». Предлагаемые меры для устранения этого противоречия изложены в разделе 5.3.2.

Шестой принцип устанавливает, что обеспечение доступности и высокого качества медицинской помощи детям является приоритетным в деятельности органов государственной власти и местного самоуправления.

Комитет по правам ребенка выделяет такие приоритеты на «национальном, региональном и местном уровнях и в соответствующих случаях на уровне федерации и ее субъектов» [60], что соответствует структуре органов государственной власти и местного самоуправления в Российской Федерации (статьи 11 и 12 Конституции Российской Федерации). Содержание указанного принципа отражает точку зрения, изложенную в документах ВОЗ, о том, что эффективная политика здравоохранения требует учета местных обстоятельств – экологических, социальных, демографических, экономических и политических [345], которые находятся в компетенции местных органов власти.

Для осуществления данного принципа необходимо определить наиболее полный свод субъектов государственной политики в области охраны здоровья детей.

Анализ Конвенции о правах ребенка, проведенный в качестве предварительного этапа решения этой задачи, показал, что в данном документе международного права число таких субъектов составляет 20. Группировка субъектов государственной политики (в тех формулировках, в каких они зафиксированы в Конвенции о правах ребенка) по отношению к ребенку позволила составить типологию, представленную в табл. 16.

Приведенные данные не исчерпывают всего объема субъектов государственной политики в области охраны здоровья детей и могут быть дополнены на основе проведения специального исследования возможно большего объема источников информации.

Представленная классификация имеет не только методологическое, но и практическое значение, поскольку может служить ориентиром для оценки степени полноты мобилизации органами государственной власти и местного самоуправления различных ресурсов общества с целью приоритетного решения проблем детства.

Седьмой принцип – государство обеспечивает развитие первичной педиатрической медико-санитарной помощи. Правовой основой данного принципа является положение Конвенции о правах ребенка (статья 24), предусматривающее оказание медицинской помощи детям в системе первичной медико-санитарной помощи, включающей развитие первичной педиатрической помощи. В международной практике программы охраны здоровья детей нередко составляют основное содержание внедрения первичной медико-санитарной помощи [359]. Установление данного принципа в России связано с необходимостью сохранения и развития существующей системы охраны здоровья детей. В 2002 г. реформирование амбулаторно-поликлинической помощи детям приобрело направление, получившее резкую критическую оценку педиатров. По заключению А.?А. Баранова (2003) [6], Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации № 350 от 20 ноября 2002 г. «О совершенствовании амбулаторно-поликлинической помощи населению Российской Федерации» [215], устанавливающий систему оказания первичной медицинской помощи врачом общей практики (семейным врачом) всем пациентам независимо от пола и возраста, был «принят без прогностической оценки его негативного действия на охрану здоровья детей». Возникла угроза фактической ликвидации существующей системы первичной медицинской помощи детям врачом-педиатром, на которую указывал также И.?М. Воронцов (1999) [31]. В настоящее время приложение «Положение об организации деятельности врача общей практики» к данному Приказу утратило силу [216], педиатрическая служба функционирует на основе накопленного ранее опыта.

Таблица 16. Субъекты государственной политики в области охраны здоровья детей, определенные в Конвенции о правах ребенка

Восьмой принцип

Восьмой принцип

– государство обеспечивает ребенку-пациенту, способному сформулировать свои собственные взгляды, право свободно выражать эти взгляды по всем затрагивающим его вопросам, причем взглядам ребенка уделяется должное внимание в соответствии с его возрастом и зрелостью. Данный принцип является конкретным выражением одного из «общих принципов» Конвенции о правах ребенка, а именно – принципа уважения взглядов ребенка (статья 12). Реализация этого принципа в федеральном законодательстве, применительно к обеспечению прав ребенка-пациента, отражена недостаточно и нуждается в специальном более глубоком научном обосновании на междисциплинарном уровне. Одной из форм его реализации является обеспечение права ребенка принимать информированное согласие на медицинское вмешательство, как это установлено в статьях 30, 32, 33 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. № 5487–1 [129]. Этот принцип осуществляется с учетом не только индивидуальных качеств ребенка, но и особенностей самой ситуации, принимая во внимание, что способность принимать информированное решение может нарушаться когда ребенок испытывает боль и страх [358].

Девятый принцип – государство реализует научно обоснованную политику в области охраны здоровья детей — до настоящего времени не закреплен в федеральных правовых актах. Актуальность этого принципа вытекает, в частности, из положений, содержащихся в Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию РФ (2002), где поставлены задачи наиболее полного использования на практике достижений научно-технического прогресса, выработки надлежащих форм государственной поддержки новых технологий [146].

Десятый принцип – государство гарантирует полное осуществление права каждого ребенка на охрану здоровья в соответствии с настоящими принципами, как в благоприятных условиях общественного развития, так и в условиях нестабильности (колебания экономики, обострение экологических проблем, социальные, военные и иные конфликты и т.?п.). Данный подход соответствует положениям международных соглашений, устанавливающих обязанность государства принимать меры для обеспечения в полном объеме права детей на охрану здоровья, в том числе «в периоды жесткой экономии и структурной перестройки» [135]. Таким образом, жесткость принципа, защищающего права ребенка в обществе, должна превосходить «жесткость экономии».

Руководитель группы разработчиков проекта Конвенции о правах ребенка Adam Lopatka (Польша) выделяет такие неблагоприятные для детей условия общественного развития, как «неадекватная социальная ситуация», «вооруженные конфликты», «эксплуатация», «голод» и др. [344]. С целью наиболее эффективного осуществления данного принципа необходимо проведение специального научного исследования, нацеленного на разработку критериев выявления и систематизации указанных неблагоприятных условий, а также формирования комплекса адекватных профилактических, компенсационных и иных мер в интересах охраны здоровья детей.

Таблица 17. Принципы государственной политики в области охраны здоровья детей

5.2.2. Принципы государственной политики
5.2.2. Принципы государственной политики

Подводя итог, следует отметить, что представленный свод принципов государственной политики в области охраны здоровья детей (табл. 17) отражает логику последовательного и максимального охвата существующих противоречий в системе «здоровье ребенка – общество». В случае возрастания объема или качественных характеристик таких противоречий можно предвидеть актуализацию разработки дополнительных элементов государственной политики, классифицированных нами в качестве ее принципов.

Похожие книги из библиотеки