Брауни на завтрак
Уважайте свою борьбу, уважайте себя. Самоуважение дает начало самодисциплине. Если в вас есть и то, и другое – вы обладаете подлинной силой.
Вто утро у меня случился прорыв. Я избавилась от стыда – колоссального препятствия, мешавшего мне всю жизнь. А теперь я его преодолела, подпрыгнув очень высоко. При этом удачно приземлилась и устояла на ногах. На этот раз я не упаду и даже не споткнусь. Поверите ли: я съела на завтрак двойную порцию брауни с глазурью из молочного шоколада? Но это еще не все. Я наслаждалась каждым мгновением, пока ела. И ни на грамм не ощущала вины, опустошив тарелку. Это настоящее исцеление.
Понимаете, в детстве я испытывала чувство стыда всякий раз, когда ела сладкое.
– Вижу, ты стащила печенье, – говорил папа, хитро поглядывая на меня. – Ты же знаешь, что будет, если его съешь?
Я знала, потому что он неоднократно мне повторял: «От всей этой гадости толстеешь».
А старший брат называл меня «жирным поросенком». И я ему верила. Маленькой я была пухлой, но, строго говоря, ожирения у меня никогда не было. Однако в душе я всегда считала себя толстой. Иначе бы меня не дразнили окружающие. В этом была вся проблема. Серьезная проблема.
Только подумав о сладком, я уже преступала черту. Во всяком случае, так мне казалось. Я уверовала в эту ложь. К шести годам у меня появилась тайная пищевая одержимость. Если мне очень хотелось чего-то, я потихоньку утаскивала желанный продукт и съедала его, прячась от всех. Когда вокруг было много народу, надо было прикончить свою «добычу» быстро. Как мне представлялось, все должны были меня осуждать, правда, ничего не говоря вслух. Так было даже на праздниках в честь моего дня рождения. Я испытывала неловкость от того, что съела кусок собственного именинного торта. Я делала вид, что мне все нравится, и улыбалась (это подтверждается фотографиями), но во время и после застолья меня одолевали мрачные мысли: «Все знают, что ты толстая. Нельзя столько есть».
Эти страхи были со мной всегда. И во взрослой жизни тоже. Такой стереотип стал моим проклятием, моей зависимостью.
Нет никаких гарантий, что, будь я худой, все любили бы меня безусловной любовью. С другой стороны, и наличие лишнего веса не делает человека недостойным любви.
Негативное самовосприятие в разы усилилось в те пять долгих лет, когда я боролась с булимией. И даже после победы над ней я не прикасалась к сладкому, чтобы потом не наказывать себя.
Наказанием служили интенсивные тренировки и голодание. И это случалось нередко. Я не могла себе позволить набрать лишний вес.
Тогда я не осознавала, что всему виной были неправильные установки, полученные в раннем детстве: «если будешь есть сладкое, станешь толстой» и «если будешь толстой, тебя никто не будет любить».
Я принимала все сказанное на веру, хотя эти утверждения далеки от истины. Нет никаких гарантий, что, будь я худой, все любили бы меня безусловной любовью. С другой стороны, и наличие лишнего веса не делает человека недостойным любви. От того, что меня критиковали в раннем возрасте, я всю жизнь либо отказывала себе в сладком, либо тайно поглощала конфеты, а потом наказывала себя.
Обрести свободу мне удалось, когда я поняла, что такое разумные ограничения и что делать, когда накатывают приступы стыда. Иногда достаточно просто подумать о чем-то приятном, и настроение улучшится. Я вполне могу есть сладкое в умеренном количестве, когда мне этого хочется. И при этом не волноваться ни о чем, потому что твердо знаю: я имею право на удовольствие. Сегодня утром я съела двойную порцию брауни с глазурью из молочного шоколада – и радовалась жизни. Конечно, не каждый день, но время от времени я могу себе это позволить, понимая, что в этой сфере моей жизни больше нет места стыду и страху. Быть собой прекрасно, и такую свободу и принятие себя стоит как следует отметить. Чтобы воспоминания о празднике сохранились надолго.
Мими Мари
