Послесловие

С момента первой публикации книги прошло более 10 лет. Хотелось бы мне сообщить, что она устарела, что многие из описанных в ней проблем решены, а золотые арки стали символом павшей империи, как египетские пирамиды. Увы, это не так. По-прежнему каждый день в разных уголках планеты около 65 млн человек посещают рестораны McDonald’s, ничуть не реже, чем раньше. Ежегодные прибыли американской индустрии с учетом инфляции с 2001 г. поднялись на 20 %. Поток рекламы фастфуда, направленной на американских детей, тоже увеличился. Теперь среднестатистический дошкольник видит около трех реклам фастфуда в день. А подросток – более пяти. Продажи фастфуда сопровождаются не только шквалом рекламы, игрушек, конкурсов и других маркетинговых ухищрений, но и богатым ассортиментом пищевых расстройств. Около 2/3 взрослых в США страдают ожирением или сверхожирением. В последние 30 лет уровень ожирения среди дошкольников вырос вдвое. Ежегодные расходы на национальную эпидемию ожирения составляют 168 млрд долл. И по какому-то странному совпадению ровно столько же потратили американцы на фастфуд в 2011 г. (по данным исследователей Университета Эмори).

За два срока правления администрации президента Джорджа Буша-младшего все усилия по реформированию системы безопасности фастфуда были блокированы Белым домом и республиканцами в Конгрессе. Летом 2002 г. мясной фарш с мясокомбината ConAgra в Грили привел к вспышке инфекции E. coli 0157:H7, от которой погиб 1 человек и пострадало не менее 46. ConAgra оперативно отозвала почти 9 тыс. т потенциально зараженного мяса, чуть меньше ежемесячного объема производства Грили. Исследования, проведенные ведомством главного инспектора USDA, обнаружили, что завод почти 2 года отгружал мясо, зараженное E. coli 0157:H7. Эти отзывы завода в Грили не идут в сравнение с объемами отзыва мяса Westland/Hallmark Meat Company. В 2008 г. компания согласилась отозвать 65 тыс. т потенциально зараженного мясного фарша после показа скрытой видеозаписи того, как вилочный погрузчик волочет коров на бойню. Более четверти отозванного мяса было закуплено для приготовления тако, чили и гамбургеров для федеральных программ школьных завтраков. Но Министерство сельского хозяйства по-прежнему не имеет полномочий тестировать опасные патогены, устанавливать ограничения на них и требовать отзыва зараженного мяса.

Поддержка администрации Буша также способствовала снижению государственного контроля над безопасностью рабочих. В 2002 г. Управление охраны труда изменило форму отчета мясоперерабатывающих компаний о производственных травмах. В новой версии нет графы для расстройств костно-мышечной системы, вызванных постоянными травмами. Из статистики исключена целая категория серьезных травм. Тут же, как по волшебству, уровень травматизма на мясокомбинатах упал почти на 50 %. «Травматизм на заводах с 1996 г. снизился вдвое», – гордо сообщается в пресс-релизе Американского института мясной отрасли. Но там не упоминается, что это падение связано с изменением учета травм. По данным отчета организации Human Rights Watch[131] о положении американских работников мясоперерабатывающей индустрии, представители отрасли умышленно используют данные от 1996 г., что вводит в заблуждение общественность. «50 %-ное падение уровня травматизма в мясной индустрии за год практически нереально, – отмечается в отчете, – и возвращение на несколько лет назад показывает впечатляющее, но фиктивное улучшение ситуации с безопасностью в отрасли».

Через несколько лет представители индустрии заявили, что «количество зафиксированных травм снизилось на 70 % благодаря заботе мясоперерабатывающих предприятий о безопасности рабочих». Это заявление было сделано в буклете, посвященном сотой годовщине публикации «Джунглей»[132]. Буклет носил длинное название: «Если бы Эптон Синклер был жив… Он был бы поражен мясной индустрией США». Возможно, это было самое меткое их высказывание. Несомненно, Синклер удивился бы. Он был бы поражен тем, как мало серьезных изменений произошло за столетие, и тем, как рабочие из бедной иммигрантской среды по-прежнему получают травмы, и тем, как бесстыдно лжет руководство компаний, сохраняя невозмутимый вид.

Но если не считать бессмысленных травм, с 2001 г., когда моя книга появилась на книжных полках, многое изменилось. Проблемы, которые прежде замалчивались, теперь стоят на повестке дня, а именно: безопасность пищи, положение животных, эпидемия ожирения, этическое отношение рынка к нездоровой пище для детей, потребность в новой жизнеспособной системе сельского хозяйства. Активисты, журналисты и кинорежиссеры по всей стране подняли движение за здоровую пищу. Все эти работы внесли свой вклад в формирование новой культуры питания в США. Тут и книги Марион Нестле «Политика питания» (Food Politics, 2002), Фрэнсиса и Анны Лаппе «Грань надежды» (Hope’s Edge, 2003), Мэтью Скалли «Доминион» (Dominion, 2003); движение Карло Петрини «Медленная еда» (Slow Food, 2004); фильмы Деборы Гарсия «Будущее еды» (The Future of Food, 2004), Моргана Сперлока «Двойная порция» (Supersize Me, 2004), Фрэнни Армстронг «МакКлевета» (McLibel, 2005); документальная книга Майкла Поллана «Дилемма всеядных» (Omnivore’s Dilemma, 2006); фильм Аарона Вульфа «Король кукурузы» (King Corn, 2008); книга Раджа Патела «Сытые и голодные» (Stuffed and Starved, 2008); фильм Робби Кеннера Food, Inc. (2009); книга Барри Эстабрука «Страна Помидория» (Tomatoland, 2011); репортажи Тома Филпотта, и статьи Корби Каммера и Марка Биттмана, и многие книги Венделла Берри и Элис Уотерс, и телепередачи Джейми Оливера «Гастрономическая революция». Эта культура отвергает пищу интенсивной обработки, генно-модифицированные продукты и в целом промышленный подход к изготовлению еды. Она выступает за фермерский рынок, школьные сады, полезные школьные завтраки и натуральные продукты с огорода. Движение за здоровую пищу привело к радикальному изменению взглядов на еду. Лет пятнадцать назад идея огорода в Белом доме показалась бы немыслимой.

Американские родители стараются исключать фастфуд, нездоровую пищу и газировку из школьного рациона детей. Выросли продажи фруктовых саженцев и овощных семян для приусадебных хозяйств. Современные дети стали мечтать о профессиях поваров, фермеров, а не юристов и врачей. Система питания превратила кулинарию в форму массового развлечения, а людей, которые готовят вкусную пищу, – в знаменитостей. Замороженные, подогреваемые повторно, соленые и жирные блюда McDonald’s, Burger King и KFC стали примером того, что не нужно есть. Даже Национальная ресторанная ассоциация – бастион старых корпоративных представлений – постепенно стала признавать изменения. В прогнозе ассоциации на 2011 г. говорилось, что потребители склоняются в сторону «здоровой, экологически чистой и питательной пищи».

Сейчас главная проблема в том, как люди распорядятся этими достижениями. И хотя с начала 1990-х количество денег, потраченных на натуральные продукты, выросло более чем в 20 раз, они составляют лишь 4 % от общей суммы, которую американцы тратят на еду. Ежегодные прибыли одной только McDonald’s почти равны прибылям всей индустрии натуральных продуктов. Натуральная пища дороже. В семьях, где оба родителя работают, у людей часто просто нет времени на приготовление пищи с нуля. И более 23 млн малоимущих американцев живут в «продовольственной пустыне»[133]. А верхушка среднего класса и образованные люди склонны отказываться от фастфуда, и индустрия отреагировала на это, как в свое время сделала табачная промышленность, когда целевая группа решила отказаться от курения. Теперь сети фастфуда, как и табачные компании, агрессивно нацелены на афроамериканцев, латиноамериканцев и малоимущих. Бедные составляют большую часть потребителей фастфуда, эту группу также характеризует высокий уровень ожирения и заболеваемости диабетом. Теперь в США сосуществуют две очень разные традиции питания. Некоторые американцы покупают кур, находившихся на свободном выгуле, и едят натуральные продукты, заботясь о своем здоровье, но большинство потребляют недорогие переработанные продукты, пьют газировку литрами и укорачивают свою жизнь. Контраст между стройными и благополучными людьми и болезненными тучными бедняками беспрецедентен. Раньше благополучные люди были склонны к тучности, а бедные – к худобе.

Движение за здоровое питание распространено среди образованной верхушки среднего класса, и теперь оно пытается достучаться до тех, кому не так повезло в жизни. Коалиция рабочих Иммокали – организация, которая устраивает кампании от имени мигрирующих сельскохозяйственных работников Флориды. Она добивается от ведущих сетей фастфуда повышения заработной платы и улучшения условий труда в отрасли. Объединенные центры перспективного развития ресторанов борются с нищенской зарплатой, расизмом и жестоким обращением с работниками ресторанной отрасли. Движения The Edible Schoolyard Project и Slow Food – за съедобную еду для школьников и слоуфуд[134] – стараются добиться здорового рациона для малоимущих школьников. Группа Growing Power («Энергия роста»), которой руководит Уилл Аллен, с центром в Милуоки, показывает, как может процветать сельское хозяйство в больших городах, превращая «продовольственную пустыню» в фермы, которые производят здоровую пищу.

Однако у этих новых течений есть ограничения. Уровень безработицы слишком высок, 46 млн американцев живут за чертой бедности, а минимальная заработная плата остается на 20 % ниже, чем 40 лет назад. Поэтому простых изменений системы питания недостаточно. Выше я утверждал, что XXI век будет отмечен борьбой за сокращение власти корпораций. И сегодня я верю в это еще больше, чем тогда. Американские отцы-основатели считали, что абсолютная власть порочна. Они верили в необходимость конкуренции сил. Они создали государственную систему сдержек и противовесов, чтобы ни одна ветвь власти не могла стать деспотичной. Они так же сильно верили, что конкуренция – основа экономики. Если бы они были живы сегодня, то были бы поражены тем, что в американской экономике доминируют монополии и монопсонии[135], с коррумпированными государственными чиновниками и несоразмерным богатством корпораций. Движения за здоровую пищу должны стать частью большего движения с широким видением перспектив, которое будет противостоять неподконтрольной власти корпораций, требовать не только здоровую пищу, но и повышения заработной платы и безопасности для каждого американца.

Это была моя первая книга, и я понятия не имел, будет ли кто-нибудь читать ее. Взгляды, которые я изложил в ней, расходятся с представлениями большинства людей. И, конечно, я не рассчитывал, что через десять лет ее будут переиздавать. После выхода книги в свет меня жестко критиковали сети фастфуда, мясоперерабатывающие компании и другие промышленные группы. И критика в основном носила личный характер. Меня называли коммунистом и социалистом, «тупицей», «пищевым фашистом», «профаном», «ангажированным болтуном в фермерской рекламе». Встречались эпитеты и покрепче. Директора школ предупреждали меня, что мне не позволено входить в классы или говорить со школьниками. В интернете обо мне распространяли невероятную ложь. Несколько моих встреч с читателями в книжных магазинах и студенческих кампусах были прерваны активистами фастфуда. Бывали случаи, когда на публичных мероприятиях меня сопровождали полицейские. И все из-за того, что в моей книге описаны условия продажи гамбургеров.

Но я считаю этот опыт очень полезным. Спустя годы я сделал все возможное, чтобы помочь движению за безопасность продуктов питания, детской еды, права рабочих, защиту животных и жизнеспособное сельское хозяйство. Выйти из своего кабинета в мир, чтобы попробовать что-то сделать, гораздо важнее, чем писать об этом. Я встретил много людей, которым не все равно. По сравнению с их самопожертвованием моя работа выглядит мелкой. И я поддерживаю отношения со многими людьми, чьи истории проводятся в моей книге.

Энн Ханна смогла сохранить семейное ранчо и вырастила двух замечательных дочерей, хотя независимых фермеров продолжают вытеснять с их земли. Дэйл Ласатер по-прежнему продает мясо коров, свободно пасущихся на земле. Теперь его продукты считаются популярными и полезными. А ведь его семья начала свой бизнес более полувека назад. Кенни Доббинс еще жив и относительно здоров, хотя некоторые проблемы со здоровьем имеются. Он один из самых мужественных и сильных людей, которых я встречал.

К счастью, ни один критик, атаковавший книгу, не обвинил меня в фактических ошибках. Я благодарен читателям, которые известили меня об опечатках, грамматических ошибках и других мелких погрешностях. Индустрия имеет право не соглашаться с моими представлениями. У меня никогда не было намерений говорить читателям, что думать. Цель книги – показать непредвиденные последствия обыденного поведения и заставить людей задуматься о себе. После прочтения книги некоторые читатели снова пошли в ресторан фастфуда. Другие по-прежнему любят бигмаки. В любом случае у людей должен быть выбор, а не инстинктивная реакция на массовый рынок.

Я по-прежнему верю, что ситуация изменится к лучшему. Сейчас я как никогда уверен, что наша современная система питания не может быть неизбежной. А это значит, что все еще можно исправить. Я надеюсь, что через 10 лет эта книга утратит актуальность, а жадный и безжалостный мир, который в ней описан, станет лишь мрачным воспоминанием.

Похожие книги из библиотеки