Я против Туретта

Я против Туретта[114]

Вторая часть книги «Человек, который принял жену за шляпу» называется «Избытки». Здесь разбираются случаи заболеваний, связанные не с утратой, а сверхизобилием определенных функций: потоком галлюцинаций, болезненным восприятием, излишней раздражительностью и маниями. Подобные «гиперсостояния» предопределяют повышенную чувствительность людей к восприятию жизненных событий, отсутствующую у нормального человека. Хотя формально подобные состояния являются болезненными, они пробуждают в человеке ощущение благополучия и жизненной энергии (хотя где-то в глубине их сознания живет мысль, что все это не может длиться вечно). Избыточные функции тесно переплетаются с личностью человека, что приводит к тому, что некоторые из пациентов отказываются от излечения.

Одним из примеров неврологических избытков является синдром, впервые описанный в 1885 году. Жиль де Туретт был учеником ведущего невролога Шарко (так же как и Фрейд). Именно он описал неврологическое расстройство, характеризующееся изобилием тиков, экстравагантных движений, выкриками ругательств, смешными звуками, странным чувством юмора и тенденцией к эксцентричным поступкам. Синдром затрагивал поведение человека в разной степени и имел разные формы проявления — от слабой до критической. Поскольку синдром казался необъяснимо странным и встречался достаточно редко, в медицинском мире о нем попросту забыли.

Однако заболевание никуда не исчезло. В 70-х годах прошлого века начала свое существование Ассоциация синдрома Туретта, на сегодняшний день насчитывающая тысячи зарегистрированных членов. Проведенные в этой области исследования подтвердили изначальное мнение Жиля де Туретта, что синдром представляет собой расстройство, сосредоточенное в «древнем мозге» (самой примитивной части человеческого мозга), затрагивающем таламус, гипоталамус, лимбическую систему и мозжечковые миндалины — области, отвечающие за инстинкты человека и формирующие его базовую личность. У «туреттов» отмечается наличие большего количества нейромедиаторов в мозге, особенно дофамина (люди, страдающие болезнью Паркинсона, испытывают нехватку дофамина). Для подобных пациентов эффективным будет курс лечения галоперидолом, направленным на устранение излишков дофамина.

Но синдром Туретта связан не только с химическими процессами головного мозга, поскольку в моменты некоторых видов активности — таких как пение, танцы или актерство — у туреттов отмечается исчезновение привычных для них тиков и форм поведения. Сакс отмечает, что в подобных случаях Я человека перебарывает Оно, присущее их состоянию.

Здоровые люди считают, что они владеют своими ощущениями, реакциями и движениями, поэтому для них не составляет труда найти свое собственное Я. «Туретты» подвергаются нескончаемым атакам со стороны неконтролируемых нервных импульсов, поэтому возможность контролировать состояние своего Эго представляется для них сверхъестественной способностью. Сакс пишет, что некоторые люди способны «вобрать в себя» синдром Туретта и объединить его с собственным Эго, используя при этом в своих целях повышенную синдромом способность к мышлению; другие просто полностью подчиняются ему.

Рэй, молодой человек 24 лет, пришел к Саксу с синдромом Туретта в его экстремальном проявлении. Каждые несколько секунд он испытывал конвульсивные тики, пугавшие всех вокруг, за исключением людей, которые его хорошо знали. Обладавший высоким уровнем интеллекта, сообразительностью, чувством юмора и прекрасным характером Рэй смог окончить школу и университет и даже жениться. Он устраивался на работу, но молодого человека отовсюду увольняли из-за его поведения, характеризующегося драчливостью и склонностью к выкрикиванию ругательных слов. Его синдром был «незваным гостем», которого он сумел «вывести в люди» благодаря игре на барабанной установке в джазовом коллективе каждые выходные, иногда с безудержными соловыми импровизациями. Он не испытывал проявлений синдрома только во сне, после занятий сексом или во время занятий, выполнением которых он был страстно увлечен.

Рэй хотел попробовать курс лечения галоперидолом, однако волновался о том, что с ним будет, когда его тики пропадут. В конечном итоге, он жил так, начиная с четырех лет. Когда лекарство начало действовать, Рэю пришлось заново познавать себя как личность. В течение рабочей недели лекарство превращало его в здравомыслящего, свободного от тиков — даже скучного — человека, но, поскольку он очень тосковал по своей старой импульсивной и саркастичной личности (единственной личности, с которой он был знаком), он решил не принимать лекарства по выходным, чтобы оставаться «тикозным остроумцем», как он называл сам себя.

В данном случае, что представляло собой истинное Я Рэя? Сакс не дает нам ответа на этот вопрос, он лишь приводит нам эту историю как пример «твердости духа», доказывающий, что внутри каждого из нас живет некое Я, стремящееся к самоутверждению даже перед лицом экстремального Оно, пытающегося подчинить нас своей власти.