Глава десятая. Делает ли стресс наши волосы седыми?
Седина — это не только признак почтенного возраста, но и следствие тяжелых переживаний. Общеизвестно, что человек может поседеть «в один присест», то есть очень быстро, например, за одну ночь, от сильного испуга, скорби и прочих тяжких душевных мук.
Помните, что случилось с молодым бурсаком Хомой Брутом в гоголевском «Вие»? «Здравствуй, Хома! — сказала она, увидев философа. — Ай-ай-ай! что это с тобою? — вскричала она, всплеснув руками.
— Как что, глупая баба?
— Ах, боже мой! Да ты весь поседел!
— Эге-ге! Да она правду говорит! — произнес Спирид, всматриваясь в него пристально. — Ты точно поседел, как наш старый Явтух.
Философ, услышавши это, побежал опрометью в кухню, где он заметил… треугольный кусок зеркала… Он с ужасом увидел истину их слов: половина волос его точно побелела».
Как не поседеть, пережив такой ужас?
Горе тоже вызывает седину. Помните, у Ахматовой в «Сероглазом короле»:
«Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой…»
Потеряла несчастная королева любимого мужа и поседела.
А того, что случилось с одним из героев «Тайны двух океанов» Григория Адамова, как говорится, и врагу не пожелаешь: «Больше всего поражала в комиссаре густая седина волос над молодым лицом с маленькими черными, подбритыми на концах усиками и черными живыми глазами. Говорили, что эта седина появилась у него после долгого пребывания в одиночестве с трупом погибшего капитана в затонувшей на большой глубине подлодке, на которой он также был комиссаром».
Просидеть на затонувшей на большой глубине подлодке рядом с трупом товарища — каково это? Тут не только поседеть, с ума сойти можно.
Николай Гоголь, Анна Ахматова и Григорий Адамов не были врачами и теоретически (чисто теоретически!) могли заблуждаться в отношении седины. Но вот писатель Михаил Булгаков, до того как взяться за перо, был врачом, и уж он-то не мог ошибаться. Особенно с учетом того, как тщательно Михаил Афанасьевич относился к деталям. Навскидку, недолго думая, можно вспомнить два примера того, как седеют от потрясений булгаковские герои.
В «Мастере и Маргарите» от страха, вызванного столкновением с потусторонними силами, в одночасье поседел финансовый директор Варьете Римский: «Седой как снег, без единого черного волоса старик, который недавно еще был Римским, подбежал к двери, отстегнул пуговку, открыл дверь и кинулся бежать по темному коридору».
В «Роковых яйцах» при встрече с гигантской анакондой (жуть какая!) седеет глава совхоза «Красный луч» Александр Семенович Рокк: «От змеи во все стороны било такое жаркое дыхание, что оно коснулось лица Рокка, а хвост чуть не смел его с дороги в едкой пыли. Вот тут-то Рокк и поседел. Сначала левая и потом правая половина его черной, как сапог, головы покрылась серебром». Змея не просто испугала Рокка, она еще и убила на его глазах его жену Маню. Как тут не поседеть?
Если кому-то кажутся неубедительными литературные примеры, то можно вспомнить исторические.
Французская королева Мария-Антуанетта и английский философ Томас Мор полностью поседели в ночь перед своей казнью.
Российский император Александр I поседел за одну ночь после того, как получил известие о сдаче Москвы французам и великом московском пожаре.
А известный русский поэт Федор Тютчев поседел за одну ночь после смерти своей жены Элеоноры.
Таким образом, можно утверждать, что седина может вызываться двумя причинами — возрастом и душевными потрясениями, по-научному — стрессом.
Курсив — мой, мозги — ваши!
* * *
Почему нас так завораживает связь между стрессами и сединой? Почему мы о многом можем забыть, многое можем упустить, но фраза «поседел за одну ночь» непременно окажется в нашем рассказе? Даже если мы не видели этого сами…
Стоп! Слова «даже» и «если» можно исключить. Никто никогда и нигде не видел, чтобы кто-то седел за одну ночь, за один час или, скажем, за одни сутки. Почему? Да потому что так не бывает. «Мгновенная» седина — это миф. Весьма и весьма распространенный в европейской культуре, но все же миф. Почему именно в европейской? Да потому что больше нигде — ни на Ближнем Востоке, ни в Индии, ни в Китае, ни в Африке, от переживаний не седеют. С горя люди там могут лишиться разума, дара речи, желания жить и много чего еще, но только не пигмента, содержащегося в волосах.
Немного анатомии и физиологии.
Цвет наших волос (а также цвет кожи, сосков, наружных половых органов и радужной оболочки глаз) обусловлен содержанием в них пигментов меланинов, которые представляют собой высокомолекулярные соединения. Высокомолекулярными называют такие соединения или вещества, молекулы которых состоят из большого количества повторяющихся одинаковых звеньев — остатков молекул простых низкомолекулярных соединений.
Среди меланинов различают эумеланины, феомеланины и нейромеланины. Для нас имеют значение две первые разновидности, поскольку нейромеланины содержатся только в головном мозге и более нигде. Что они там делают, ученые до сих пор не выяснили.
Эумеланины — вещества коричневого или черного цвета, в феомеланины имеют красноватую окраску. Именно феомеланины обуславливают характерный красно-розовый цвет наших губ, сосков и половых органов. Комбинации меланинов дают множество вариантов окраски наших волос. За «темную часть» отвечают эумеланины, а за светлую — феомеланины. Одни лишь эумеланины дадут черный или темно-коричневый цвет волос, а одни лишь феомеланины — рыжий.
Знаете, почему при загаре темнеет кожа? Из-за повышенной выработки меланинов, при помощи которых наш организм пытается защититься от чрезмерного облучения солнечными лучами. Меланины выполняют роль фильтра, задерживающего до 90 % ультрафиолетового излучения. Для более глубокого знакомства с темой загара вы можете прочесть главу двадцать девятую книги «Мифы о нашем теле. Научный подход к примитивным вопросам», которая называется: «Так ли полезен загар?»
Мы не зря упомянули о том, что меланины представляют собой высокомолекулярные соединения. Дело в том, что гигантские молекулы (или макромолекулы) весьма устойчивы. Помимо «обычных» химических связей между атомами, в макромолекуле присутствуют добавочные связи между ее участками, которые дополнительно «укрепляют» макромолекулу.
Объяснение упрощено до предела, потому что в химические дебри сейчас углубляться не хочется — увязнем мы в них. Для продолжения разговора о седине, ее причинах и невозможности «мгновенного» поседения нам будет достаточно знать, что молекулы меланинов крепки и не склонны к распаду и что вдобавок к этому они еще и находятся в тканях нашего организма не в свободном, а в связанном с белками виде. Комплекс меланопротеид (меланин + белок) более устойчив, нежели «свободный» меланин, и распадаться «просто так» не склонен, тем более — полностью. Даже при продолжительном и регулярном воздействии солнечных лучей наши волосы если и «выгорают», то не сильно. Большая часть пигментов в них сохраняется.
А теперь ответьте, пожалуйста, вот на такой вопрос: почему длительное (и регулярное) воздействие солнечного излучения, а точнее — его ультрафиолетовой части, по-разному действует на кожу и волосы? Почему кожа темнеет, а волосы, наоборот, светлеют?
Дело в том, меланины вырабатываются особыми клетками — меланоцитами. Большинство меланоцитов располагается в коже, но есть они и во внутреннем ухе, в глазах и в головном мозге (вспомните про нейромеланин). В коже меланоцитов довольно много — от 800 до 2500 в 1 мм2.
Строение волоса
А теперь давайте посмотрим, как и откуда растет волос. Растет, то есть образуется он из волосяной луковицы (или волосяного фолликула), которая находится в толще кожи и окружена соединительнотканной оболочкой. В нижней части луковицы находится образование, называемое волосяным сосочком, которое управляет ростом волоса. К луковице прикреплена мышца, поднимающая волос, которая у человека развита слабо (вспомните: «волосы дыбом встали»), а ближе к поверхности кожи к волосяному фолликулу примыкает сальная железа, вырабатывающая секрет, который защищает волос и кожу. В волосяной луковице находятся меланоциты, которые вырабатывают пигменты для волоса по заданной генами программе.
Обратите внимание — меланоциты находятся в волосяной луковице, а не непосредственно в волосе. То есть волос, а если точнее — его растущая нижняя часть, получает меланины в момент своего образования и больше ниоткуда их получить не может. Может только потерять часть под действием каких-либо внешних факторов, разрушающих меланины, — ультрафиолетового излучения или активных химических веществ, перед которыми меланины, даже в комплексе с белками, устоять не в силах (пример — перекись водорода, H2O2).
Какого-либо внутреннего фактора, находящегося непосредственно в наших волосах и способного разрушать уже образованные меланины, не существует! Нет ни желез, вырабатывающих ферменты, разрушающие меланины, ни пор, через которые хотя бы часть меланинов может выйти наружу, ни чего-то еще в этом роде (варианты можете придумать сами, подобные упражнения хорошо развивают воображение). Для того чтобы стать седым, волос должен лишиться по меньшей мере 70 % содержащихся в нем пигментов.
Вы скажете: на нервной почве еще и не такое случается. Да, к сожалению, случается, но все, что случается, имеет свое объяснение.
Стресс вызвал резкий подъем артериального давления, в результате чего произошел разрыв кровеносного сосуда в головном мозге. Вместо того чтобы течь к месту назначения, к определенному участку мозговых клеток, кровь через разорванную стенку изливается в мозговую ткань — происходит кровоизлияние. В результате одни клетки головного мозга лишаются питания (те, до которых кровь не дошла), а другие сдавливаются кровью, скопившейся в мозговой ткани. Нарушается нормальная жизнедеятельность определенного участка головного мозга, в результате чего часть организма остается без «центрального управления», например, обездвиживаются конечности, нарушается речь.
Вы только что прочли короткое объяснение механизма развития геморрагического инсульта при стрессе. Найдите где-нибудь (на просторах Интернета или в научных руководствах) схожее объяснение появления седины при стрессе. Впрочем, можете не искать, потому что его не существует. Можно найти лишь нечто условнонаучное и туманное, вроде: «При стрессе вырабатываются особые гормоны, которые заставляют волосы седеть». Как именно заставляют? Как они попадают в уже отросший волос, не имеющий ни кровеносных, ни лимфатических сосудов? И назовите мне хотя бы один такой гормон, желательно, по всем правилам химии. Например, 2-циклопентенкарбальдегид. И формулу не забудьте привести, и химические свойства описать. Тогда и поговорим.
Вопрос из области чистой логики: если у нас в организме при стрессах вырабатываются вещества, разрушающие меланины, содержащиеся в волосах, то почему они обходят своим вниманием меланины, содержащиеся в коже и радужной оболочке глаз? В волос они неведомыми путями умудряются проникнуть, а в богатую кровеносными сосудами кожу не попадают? По логике, вместе с поседевшими волосами и кожа должна была бы белеть, и радужка обесцвечиваться (точнее — краснеть из-за множества находящихся в ней кровеносных сосудов)… Но этого почему-то не происходит. И никогда не произойдет, потому что произойти не может. Давайте только уточним, что речь идет не о преходящем побледнении, вызванном спазмом кровеносных сосудов кожи, а о перманентном обесцвечивании кожи в результате распада содержащегося в ней меланина.
Седина, полная или частичная, может возникать только в результате прекращения выработки меланинов меланоцитами!
Только так, и никак иначе. С учетом того, что в среднем (в среднем!) волосы на голове отрастают в сутки на 0,3–0,35 мм, то есть на 1–1,5 см в месяц, мужчине с волосами длиной в 3 см для того, чтобы поседеть полностью или обзавестись хотя бы одной седой прядью, нужно от 2 до 3 месяцев. Даже если допустить, что стресс каким-то образом может воздействовать на меланоциты, подавляя их секреторную функцию (на сегодняшний день науке об этом ничего не известно), то все равно «мгновенное» или же «быстрое» поседение следует признать выдумкой. Красивой, романтически-трагической выдумкой, которая дала столько творческих импульсов писателям и поэтам.
В завершение темы можно критически оценить приведенные выше исторические примеры. Они, собственно, являются самыми распространенными, наиболее известными. Стоит только заговорить о «мгновенном» поседении, как французы и прочие западноевропейцы вспоминают Марию-Антуанетту, англичане с американцами — Томаса Мора, а наши соотечественники — Александра I и Федора Тютчева.
Давайте мы с Тютчева и начнем. Со своей первой женой Элеонорой Петерсон, урожденной графиней Ботмер, которая родила трех дочерей, Тютчев был счастлив не очень долго. Еще при ее жизни у Тютчева разгорелся роман с баронессой Эрнестиной фон Дернберг, урожденной Пфеффель. Дело дошло до того, что несчастная отвергнутая мужем Элеонора с горя пыталась наложить на себя руки. Насколько серьезными были ее намерения, судить трудно, поскольку кинжал был бутафорским, от маскарадного костюма, но Элеонора смогла поранить им себя, после чего, якобы в порыве отчаяния, выбежала на улицу, где лишилась чувств. Умереть не умерла, но внимание общества к поведению своего супруга привлечь сумела. В обществе Тютчева осуждали, но ему это осуждение было что с гуся вода. Он продолжал открыто встречаться с Эрнестиной и посвящал ей стихи. Давайте говорить начистоту, без условностей — вряд ли при таком отношении к Элеоноре Тютчев стал бы очень сильно переживать ее кончину. Но угрызения совести у него, конечно же, были. Как-никак дюжину лет вместе прожили, троих детей родили… Скорее всего, легенду о поседении за одну ночь впоследствии придумал сам Тютчев для того, чтобы подчеркнуть, как сильно он любил свою первую жену. Эрнестине он, к слову будь сказано, тоже изменял с другой женщиной на протяжении 14 (!) лет.
С императором Александром I все очень запутанно. Прижизненных его портретов написано много, но вы же понимаете, как может наврать художник… На щукинском портрете, написанном задолго до пришествия французов, мы видим в волосах императора не то седину, не то избыток пудры. Примерно то же самое (в смысле цвета волос) можно увидеть на хранящемся в Эрмитаже портрете работы неизвестного художника, где у Александра еще нет залысин. На написанной в 1817 году Алоизием миниатюре, которая ныне хранится в Третьяковской галерее, император заметно лыс, но совсем не сед. А на каноническом портрете, написанном в 1924 году Джорджем Доу, Александр изображен не блондином, а шатеном, волосы которого лишь слегка тронуты сединой. Короче говоря, без очевидцев не разобраться, а где сейчас те очевидцы?
Да, разумеется, многие из художников льстят своим персонажам, а уж императорам так особенно. Да, Александр мог как пудрить волосы, так и красить их. Но дело не в этом, а в том, что столь яркий и убедительный штрих, как мгновенное поседение, замечательно подчеркивал глубину императорского горя по поводу сдачи первопрестольной столицы и ее гибели в огне. «Ах, если бы вы только знали, как сильно переживает случившееся Его Императорское Величество! Говорят, что он поседел в одночасье…».
Согласитесь, что император, которому по причине отсутствия опыта пришлось отказаться от командования своей армией, должен был испытывать по этому поводу определенный дискомфорт. Придворные это понимали и всячески старались подчеркнуть причастность императора к происходящему, хотя бы на эмоциональном уровне. Вот и придумали байку с сединой.
Томас Мор до своей казни просидел в Тауэре без малого 15 месяцев. В этот период лишь весьма узкий круг лиц имел возможность видеть узника и следить за тем, как изменялась его внешность. Большинство же людей, помнившее полного сил 56-летнего мужчину, каким был Мор до ареста, сильно поразилось, увидев в день казни седого изможденного старика. Так и родилась легенда о поседевшем в ночь перед казнью Томасе Море.
Марию-Антуанетту палач перед казнью остриг едва ли не наголо. Считалось, что отсутствие волос облегчало проведение казни, хотя навряд ли они могли бы стать существенным препятствием для тяжелого и острого ножа, падавшего с трехметровой высоты. Скорее всего, стрижка приговоренных давала палачам дополнительный доход, ведь человеческие волосы, относительно длинные, годные для изготовления париков, в то время стоили дорого. Но так или иначе, последняя королева Франции взошла на эшафот коротко остриженной, и по остаткам волос вряд ли можно было сделать вывод о их цвете. Но легенда пришлась к месту, органично «вписалась» в текущий момент. И тем, кто устроил эту казнь, и тем, кто за ней наблюдал, очень хотелось, чтобы Мария-Антуанетта страдала как можно сильнее. Уж очень ее не любили.
