Созависимость
Созависимость – поведение близких людей, подчиненное жизни и действиям другого зависимого человека: алкоголика, игромана или наркомана, в мягком варианте – ипохондрика.
Это похоже на отношения мамы с ребенком, когда она не может себя отделить от него: «мы пописали», «мы покакали», «нам больно», когда человек все время думает о другом («как он там»), живет его проблемами («поел – не поел»), когда забывает о своей жизни, пытаясь спасти того, кто идет на дно.
Важно: созависимость – удел слабых, а не героев. Те, кто реально спасает жизни, например врачи и пожарные, в созависимости не находятся. Они оказывают квалифицированную помощь, но они ни к кому не привязаны жалостью. У них есть своя, вполне качественная жизнь. У созависимых ее нет.
Созависимость – это жизнь тех, кто сдался перед алкоголизмом или наркоманией своих близких и теперь, по сути, тянется веревочкой за ними, прикрываясь надеждой «Я пытаюсь его спасти». Это зависимость от тех, кто зависим от водки, азартных игр и наркотиков. Она съедает человека как ржавчина, и это не тяжелый крест, а такая же болезнь, как алкоголизм, игромания и наркомания. Лечиться надо (см. гл. 11, разд. «Автор и Жертва»).
Созависимость – это образ жизни, основанный на определенном образе мышления, свойственном российскому менталитету. За ней обычно стоят следующие шаблонные, непродуманные убеждения.
• «Близким нужно помогать».
Конечно, но помощь может быть оказана только тем, кто сам что-то делает. Если вы решаете проблемы за другого человека, платите за него долги, при том что сам он в данном направлении не делает ничего, это не помощь, а приучение к безответственному поведению.
• «Человека нельзя бросать в беде».
Эти красивые слова расшифровываются как «Занимайся тем, кто на себя уже махнул рукой», а то и «Поддерживай человека в его уничтожении самого себя». Человека нельзя бросать в беде, если это человек, а не тот, кто уже перестал по сути им быть. Поймите, если женщина бросает своих здоровых детей и свою нужную людям работу, чтобы спасать наркомана, который уже потерял человеческий облик, то она не спасительница, а предательница: она предает здоровых. Это непростительная благоглупость.
• «До человека всегда можно достучаться».
Как только приходит осознание того, что отношения действительно закончились, что далее трагедию играть действительно бессмысленно, здравомыслящие люди переключаются на другие заботы: осваивают свое новое положение и привыкают к новому образу жизни.
Созависимые верят, что словами можно что-то изменить. Они разговаривают, они убеждают, они верят алкоголикам и наркоманам, которые уже не верят сами себе и нередко в открытую над «спасающими» смеются, лгут им. А созависимые отдают свои последние деньги этим «несчастным».
• «Настоящая любовь стерпит все».
Да. Только здесь у вас не любовь, а страх того, что о вас подумают, что вы плохой родитель, черствый человек, вообще не человек… И пока вы этого боитесь и думаете о себе, своими действиями вы уничтожаете другого человека.
Созависимость появляется не сразу и только у того, кто имеет предпосылки к этому. Нередко за ней стоят страхи.
• «Боюсь скандала». Зависимый ради наркотиков или алкоголя легко может устроить жуткий скандал, иногда и на публике, а многие этого боятся.
Страх «Что случится с ним, если я не пойду ему навстречу? Он выбросится из окна, замерзнет на улице и т. д.». Те, кто этого боится, это и получают, поскольку их действия как раз к этому прямым образом и приводят. Но созависимому важно оставаться красивым: «Вот, я заботилась до последнего! Я его не бросала!»
«Боюсь остаться одна». Пока есть зависимый, созависимому есть чем заняться: заботиться, беспокоиться, переживать. У него есть жизнь и есть любимая игрушка. А если зависимый завяжет, кем человек будет заниматься? Жизнь станет пустой… Поэтому многие пожилые созависимые люди никогда не пойдут на что-то решительное, им это просто не нужно.
Страх жить своей жизнью. Непонятно как, непонятно куда… Созависимые – это люди, выбравшие не жить и поэтому занявшие себя чужой жизнью.
Как помочь созависимым? Психологическая помощь здесь, как правило, неэффективна. Пустое дело. Созависимые вполне готовы собираться вместе с психологом и обсуждать возникающие в их жизни проблемы, где основные роли заданы треугольником Карпмана: Спасатель, Преследователь виноватых и Жертва преследования. Специалист при этом должен понимать, что он просто входит в их игру, что его взяли не на роль командира, которого они будут слушаться, чтобы выбраться из ямы, а на роль понимающего собеседника, с которым теперь будут встречаться по расписанию и разговаривать в уютной обстановке. Понятно, что вылечиваться клиенты не намерены – зачем же им терять такую душевную компанию?
Впрочем, иногда человек, еще не совсем превратившийся в созависимого, может что-то осознать и вернуться в строй разумных людей. Это произойдет, когда созависимый поймет следующее:
Зависимость – это болезнь, которая в определенной стадии лечится только в стационаре и лекарствами, а не домашними средствами.
Зависимость словами не лечится. Точнее, лечится только на очень ранних стадиях или словами очень сильных людей. А не вашими.
Избавить от зависимости можно не всегда. Иногда это уже неизлечимо, и это нужно просто принять как факт. Все, опоздали, человека уже нет, осталась только шкурка.
Избавить от зависимости может только человек самостоятельный, который может жить сам, один, без другого и других. Если вы сами находитесь в зависимости и больной привязанности, вначале лечить нужно вас.
Избавить от зависимости, если это возможно, может только сильный и квалифицированный человек, специалист. Вы можете стать им, но этому нужно учиться. В любом случае будьте готовы к тому, что добрые разговоры о чувствах тут не работают. Это будут скорее поведенческие методы воздействия, причем иногда жесткие. Если вы привыкли только к красивому, мягкому и людей жалеете, вам не сюда. Здесь нужна хирургия, а не терапия.
Чтобы избавлять от зависимости, специалист-психолог должен уметь работать директивно, уметь командовать: давать четкие инструкции, добиваться подчинения и использовать силовые решения. К этому готовы не все психологи, поэтому первый вопрос – к ним, насколько они готовы к своему привычному мягкому, понимающему стилю добавить такой жесткий и командный стиль.
Зависимость страшна привычкой. И ее можно только заменить другой привычкой, упорно и долго формируя ее, но прежде вытащив из привычной среды созависимого. Это сложно, особенно для наших не очень обеспеченных людей. Но реально.
