Время — все
Почему второй ребенок иногда получает в наследство второсортный организм? Во-первых, большинство женщин даже представления не имеют, насколько плохо питаются. Одно исследование показало, что 74 процента женщин «не получают достаточно питательных веществ из своего рациона»‹‹123››. И мне кажется, что даже это число слишком занижено (смотрите статистику в главе 3, а также ниже). Если большинство будущих матерей даже сами недоедают, то как они смогут прокормить растущего ребенка, причем еще и второго подряд? Но самая главная причина, по которой между первым и вторым ребенком, родившимися один за другим, может быть такая разница, связана с работой плаценты.
Даже небольшие дефекты питания могут пагубно сказаться на росте ребенка. Так что для лучшей защиты природа создала встроенный механизм безопасности: она передает плаценте максимум ресурсов, который может себе позволить, даже если при этом риску подвергнется здоровье матери. Механизм защиты ребенка настолько мощный, что даже если женщина будет питаться только в «Макдональдсе», у нее все равно родится младенец с десятью пальцами и на руках, и на ногах. Доктор Джон Дёрнин из Университета Глазго весьма живописно рассказывает о механизме: «Плод хорошо защищен от плохого питания матери — он, по сути, ведет себя как паразит, которому безразлично здоровье носителя»‹‹124››. Если в рационе матери не хватает кальция, недостача будет компенсирована за счет ее костей. Если не хватает жиров, необходимых для строительства мозга, то, как бы ужасно это ни прозвучало, эти жиры будут добываться из мозга матери‹‹125››. Беременность вытягивает из женского организма множество витаминов, минералов и другого «сырья», а грудное вскармливание требует еще больше. Что вполне ожидаемо, вынашивание ребенка опустошает запасы самых разных питательных веществ в организме матери — железа, фолиевой кислоты, кальция, калия, витамина D, витамина А и каротиноидов, магния, йода, жирных кислот омега-3, фосфора, цинка, докосагексаэновой и других незаменимых жирных кислот, витамина В12, селена‹‹126››. Центральная нервная система матери, например, для плаценты является всего лишь складом жиров, необходимых для строительства нервной системы ребенка. Исследования показывают, что мозг матери может на самом деле уменьшаться, в основном в области гиппокампа и височной доли, отвечающих за краткосрочную память и эмоции‹‹127››. Эти регионы мозга не отвечают за базовое функционирование, например, дыхание или регулирование артериального давления, так что их можно более-менее «пустить в расход». Эта потрясающая способность плаценты к сбору питательных веществ приводит к тому, что даже при недостаточном питании матери первый ребенок рождается сравнительно невредимым. А вот организм матери оказывается истощенным настолько, что на фотографиях «до» и «после» видно, как искривился ее позвоночник и какими тонкими стали губы; возможно, у нее даже проблемы с памятью или запоминанием чего-то нового, или она страдает тревожностью или послеродовой депрессией.
Это, конечно, прозвучит жестко, но такова работа «эгоистичного» гена. Успешные гены ведут себя подобно жадным пиратам, разграбляя материнские запасы питательных веществ ради собственного оптимального размножения. Но любой ребенок, зачатый в период, когда эти запасы еще не восполнены, окажется в весьма невыгодном положении. Если ребенок в подобных истощенных условиях заберет у матери все питательные вещества, которые требуются его генам, то жизнь матери окажется в опасности. Но законы биологии прагматичны, так что ради сохранения генетического материала они не убивают мать во время беременности; вместо этого они избирают компромиссный вариант. Второй ребенок получается настолько хорошим, насколько можно в условиях недостатка питания, чтобы при этом выжила мать. Но, что трагично, это может вызвать у ребенка разнообразные проблемы со здоровьем, которые с возрастом начинают проявляться все заметнее и могут даже привести к инвалидности.
Вот еще над чем стоит поразмыслить. Сахар и растительные масла играют роль химического «белого шума», который блокирует сигналы, необходимые для гладкой работы метаболизма‹‹128››. В рационе большинства современных женщин много сахара и растительных масел, что лишь усугубляет нарушения развития плода, уже вызванные недостаточным питанием. Употребление сахара и растительных масел не только нарушает обмен веществ матери, приводя к сахарному диабету беременных, преэклампсии и другим осложнениям: сахар и растительные масла, попадающие в кровь плода, блокируют сигналы в утробе, нарушая последовательность очень чувствительных, взаимозависимых событий, благодаря которым случается чудо рождения здорового ребенка‹‹129››,‹‹130››.
Последствия недополучения питательных веществ и контакта с токсинами в основном проявляются путем изменений в эпигеноме младенца. Как мы видели в главе 2, эпигеном состоит из набора молекул, которые прикрепляются к ДНК и другому материалу клеточного ядра и контролируют включение или отключение определенного гена. Эти генетические «выключатели» управляют всеми аспектами наших физиологических функций. Болезни, причинами которых ранее считались постоянные мутации — от рака и диабета до астмы и даже ожирения, — намного чаще бывают результатом неправильной генетической экспрессии. А поскольку правильное время экспрессии гена требует правильных питательных веществ в нужной концентрации, развитие второго ребенка в худших питательных условиях, чем первого, приведет к неоптимальной эпигенетической экспрессии, что пагубно скажется на росте и развитии плода. Мы знаем, например, что низкий вес при рождении, часто вызываемый курением или гипертонией матери (и то, и другое связано с плохим питанием), может привести к низкой плотности костей и относительному ожирению на всю жизнь‹‹131››. Ненормальная эпигенетическая реакция, вызванная недостатком питательных веществ, может послужить объяснением, почему дети, родившиеся не первыми, больше рискуют заболеть раком‹‹132››, диабетом‹‹133››, иметь более низкий IQ или даже врожденные дефекты‹‹134››.
Развитие скелета тоже зависит от нормальной экспрессии генов. Поскольку нормальное развитие лица требует большого количества витаминов и минералов, а небольшие промежутки между беременностями сильно снижают вероятность того, что в организме матери восстановятся все необходимые запасы витаминов и минералов, истощенные первым ребенком‹‹135››,‹‹136››, вполне логично будет предположить, что дети, родившиеся с небольшим интервалом друг за другом, будут выглядеть по-разному. Предыдущие исследования показали, что последовательные роды с промежутком менее 18 месяцев приводят к росту детской смертностью и, в некоторых случаях, к задержке развития‹‹137››,‹‹138››. Предположение одной группы ученых, что «слишком короткий период отдыха между родами может привести к тому, что мать не успеет восполнить запасы необходимых веществ в организме»‹‹139››, поддерживает идею, что здоровое питание матери играет большую и до конца не оцененную роль в здоровье ребенка. Но я не смогла найти ни одного исследования, в котором бы рассматривалось, как влияет порядок рождения на развитие лица (что может сыграть в жизни важнейшую роль), так что решила провести собственное.
Как порядок рождения влияет на нашу внешность
Сначала мое внимание привлекли звезды — теле- и кинозвезды. На лицах с обложки легко разглядеть ту самую особенную симметрию, которую мы обсуждали в предыдущей главе — динамическую симметрию, которую мы распознаем инстинктивно. Актер, «прекрасно выглядящий на экране», актриса, в которой «что-то есть», молодая журналистка, которую готовят в телеведущие, потому что у нее «свежее» лицо, фотогеничный писатель с обезоруживающей улыбкой, — на самом деле мы говорим о геометрии. Наш мозг — невероятно чувствительный детектор паттернов, который умеет оценивать архитектуру человеческого лица с точностью, достойной приборов НАСА. А, как НАСА узнала на примере с «Хабблом», иногда даже разница в толщину волоса играет огромную роль. Достаточно всего на миллиметр отклониться от идеала, чтобы создать лицо, которое не укладывается в «маску Марквардта», и мы это замечаем мгновенно. Мы предпочитаем останавливать взгляд на лицах с широким лбом, который уравновешивается мощной нижней челюстью, хорошо заметными бровями над глубоко посаженными глазами, которые обрамляются высокими скулами — вот характеристики, которые отвечают за пропорциональность лица. Как вы, наверное, догадались, у моделей и кинозвезд, от Греты Гарбо до Анджелины Джоли, этой динамической симметрии с избытком. Причем часто они — первые дети в семье.
Напротив, лица их младших братьев и сестер иногда заметно менее симметричны. У большинства из них суженная средняя часть лица, округлые и не запоминающиеся черты лица (в том числе носы, скулы и брови) и слабые подбородки и нижние челюсти. Неужели все суперзвезды кино — старшие дети в семье? Безусловно, нет, потому что мы говорим о питании, а за своим питанием в состоянии следить любая женщина, и многие именно так и делают. Но все же для полноценного восстановления запаса питательных веществ требуется время, и я считаю, что именно поэтому большинство звездных актеров, у которых все же есть старшие братья или сестры, младше них на три года или даже больше. (У каждого правила есть исключения — например, Том Круз.)
Конечно, суперзвездная внешность — редкость для современного мира, и вероятность того, что в семье родится хоть один потрясающе красивый ребенок, очень мала. Статистическая невероятность того, что в семье родится два красавца (или две красавицы) один за другим, говорит нам, что (за очень редким исключением) любой последующий ребенок будет менее привлекательным, чем первый, вне зависимости от того, насколько эффективно маме удастся восстановить запасы питательных веществ, необходимых для развития ребенка. Это объясняет довольно справедливое, пусть и скудное, распределение юных звездочек и старлеток среди широких слоев населения, но все равно не учитывает того факта, что самые привлекательные и успешные братья и сестры — обычно старшие или, если в семье трое или четверо детей, один (или одна) из двух старших. Мне казалось, что лучшее питание — это самое простое и вероятное объяснение того, почему первые дети обычно самые красивые, а недостаток питания у следующих братьев и сестер может мешать нормальному развитию. Но, прежде чем развивать тему дальше, я решила проверить, распространяется ли феномен второго ребенка не только на супермоделей и кинозвезд, но и на всех нас.
Так что я продолжила исследования. С помощью коллег по офису, пациентов, приносивших целые стопки школьных ежегодников с 1969 по 2006 годы, и старшекурсников Гавайского университета я сумела собрать данные по почти 400 группам братьев и сестер — более тысячи лиц, — копируя их фотографии из старшего класса школы (чтобы сделать поправку на возраст) и распределяя по семейным группам (одни группы вышли большими, другие — маленькими). Участвовать в исследовании могли семьи, в которых по крайней мере два ребенка родилось с промежутком не более двух лет. И, как и в случае с братьями и сестрами знаменитостей, на фотографиях из ежегодников было видно, как семейная красота постепенно увядает по той же самой схеме. От самого старшего ребенка к самому младшему челюсти становились все уже и отступали дальше, скулы делались плоскими, а глаза — все менее глубоко посаженными. И чем ближе братья и сестры были друг к другу по возрасту, тем разительнее были изменения. К сожалению, разница в возрасте как таковая не предотвращает этого эффекта. Если материнский организм не получает оптимального питания, а от него требуют производить все новых детей, то каждый следующий ребенок все сильнее подтачивает ее запасы, так что даже рожая с промежутком в три-четыре года, организм все равно теряет питательный «фундамент». В следующем поколении неравенство в развитии может сказаться еще сильнее.
Все эти малозаметные — а иногда и очень даже заметные — изменения черт лица приводят к потере динамической симметрии, а это, по причинам, связанным как со здоровьем и функцией, так и просто с внешностью, вряд ли приведет к улучшению качества жизни. Возможно, вам покажется, что первенцы забирают себе все хорошее, что есть. Но если мы говорим о ребенке, который растет в организме мамы, диета которой далека от оптимальной, то может получиться и так, что за шанс родиться первым и добиться лучшей динамической симметрии приходится заплатить определенную цену.
