Христианство в практике психотерапии — оптимальная возможность обретения гармонии личностного роста — тезисы
1) Христианство, как оформившаяся религия, возникло в хронологически точном пункте — 6 веков спустя «осевого времени человечества» (К. Ясперс), когда происходило становление восточных религий; и за 6 веков до того, как появился Ислам, крупнейшая после Христианства, вера, во много определяющая нынешнюю расстановку мировой цивилизации. Если, будучи психологами, мы признаем сознательную или бессознательную детерминацию всех явлений психической жизни, то, распространяя принцип «обусловленности» на этот исторический факт, мы можем предположить его онтологическое значение в том, что Христианство являет хорошо сбалансированную позицию между тенденцией к медитативному «бесстрастию» восточных религий и прагматичной «пассионарностью» мусульманства.
2) Секулярное религиоведение предлагает довольно искусственное разделение между моно — и политеистическими религиями. Если таковую идентификацию еще возможно провести в догматико-теологической сфере, то применительно к религиозному мировоззрению отдельной личности это оказывается весьма затруднительным, потому что для самого строгого последователя монотеизма существуют значимые духовные реалии помимо Единого Творца и для каждому формальному политеисту свойственно выстраивать иерархию духовных сущностей, неизменно приходя к наиболее авторитетной для него фигуре, адресуя ей наибольшее поклонение. В Христианстве это явление противоречия снимается тезисом — сколь необъяснимым рационально, столь и узнаваемым экзистенциально — догматом Единого Бога в троичности Ипостасей, позволяющем выстроить мировосприятие, исходя из примата Любви.
3) Аксиологический контент признанных религиозных традиций базируется на некоторых общих принципах, как то: а) признание существования Высшего; б) возможность диалога с Высшим; в) необходимость ритуальных действий для реализации двух диалогических динамик — просьбы и благодарности Высшему; г) добродетель, как следование воле Высшего; д) целесообразность и красота мироздания свидетельствуют о благости Высшего. Вместе с тем, можно предположить доминирование определенных ценностных акцентов в той или иной традиционной религии. Тогда приоритетами духовности, определяющих их сущностный стиль, видятся: для шаманизма — поиск контактов с Высшим через его проявления в природе; для классического индуизма — поиск истины через соответствие красоты смыслу; для буддизма — принципиальная отрешенность от низшего для торжества Высшего; для иудаизма — верность открытому Свыше через следование предписаниям (талмудизм); для ислама — покорность воле Высшего вплоть до самопожертвования (шахида). Христианство включает в себя все вышеперечисленное, сообразуя это соподчиненным высшей ценностной ориентации — Любви.
4) Любое религиозное мировосприятие включает в себя предпочтительность форм выражения почтения, уважения, стремления к сопричастности Высшему. В этом вопросе мы также можем рассмотреть две полярные точки зрения. С одной стороны, очевиден синкретизм систем богопоклонения религий Востока, в маргинальных своих вариациях содержащих такие явления, как возможность человеческих жертвоприношений (в прошлом) или «просветление» через сексуальные практики (Тантра-иога). С другой стороны, Ислам, минимизирующий приемлемые формы экзистенциального диалога с Высшим, через множество запретов (изобразительного искусства) и тенденцией к крайней регламентации жизненного стиля адептов (шариат). Христианство же, в этом отношении, говоря языком современной психологии, — мультимодально. Здесь снисходительно привечающее отношение к этническим обычаям: — кавказские православные режут баранов, в то время как среднероссийские — пекут блины, африканские неофиты — сопереживают «ритуальному танцу епископа», современный диакон о. Андрей Кураев проповедует на концертах жесткого рока, здесь Христианство руководствуется словами бл. Августина — «В главном — единомыслие, в остальном — свобода и во всем — любовь».
5) Примечательно, что любая религия, будучи имманентной факту человеческого существования, в качестве основного ставит вероучительный вопрос о посмертной участи индивида — участника человечества. И вновь, мы сталкиваемся с тем, что в различных традициях он решается по разному. В иудаизме, он деликатно обходится стороной. В восточных религиях принята концепция реинкарнация с идеалом выхода «из сансары в нирвану». В Исламе наглядно и маняще прописана картина Рая (сады и гурии). Христианство предлагает более дерзновенный и более достойный человеческому бытию предел само-актуализации — не менее, чем «стать богом» то есть святоотеческое понятие «теозиса — обожения», выраженное максимой св. Афанасия «Бог стал человеком, чтобы мы стали богами».
Итак, приняв во внимание подходы к личностным мотивациям, предлагаемые Христианством, сравнительно с иными вероучительными традициями, вспомним теорию иерархии потребностей Абрахама Маслоу, признанной специалистами «фундаментальной» для максимально полноценного функционирования в мире. Здесь выделены следующие уровни и постулировано, что человек при удовлетворении своих потребностей движется как по лестнице, переходя от низкого уровня к более высокому:
— Физиологические потребности
— Потребности в безопасности
— Потребности в принадлежности и поддержке
— Потребности в уважении и признании
— Потребности в само-выражении
Проецируя эту условную схему, даже не исходя из духовного принципа «sub specie aeternitas — с позиции Вечности», на потенциал психотерапевтического эффекта традиционных религий, мы можем отметить корреляцию вероучительных традиций со следующими уровнями:
— Физиологические потребности — выживание, осуществление функциональных мотиваций удачи и преуспевания — с магически-шаманическим уровнем религиозности.
— Потребности в безопасности — психотерапевтически нивелируются путем ингорирования самого понятия «угрозы» в восточных — индуистстко-буддийских духовных подходах. Здесь реальность постулируется как «майя — иллюзия» с установкой не принимать ее во внимание в духовной жизни.
— Потребность в принадлежности и поддержке, через унификацию личностной индивидуации, яснее всего прослеживается в практике Ислама. Отсюда — предпочтительно одинаковые для всех формы одежды и регламентация поведения.
— Потребности в уважении и признании явствуют из позиций Иудаизма. В ортодоксальном направлении этой традиции культивируется особая душевная близость соплеменнику и единоверцу посредством солидаризации через принцип: свой/чужой и соответственно различными правилами взаимодействия с окружающим миром исходя из данного принципа.
— Потребность в само-выражении. Наверное, это высшая доминанта, в которой можно интерпретировать ценности Христианства. Ведь согласно христианскому вероучению, «каждый должен нести свой крест». Что это значит для практики психотерапии? Представляется, следуюшее:
А) Личность уникальна — индивидуальна и неповторима, что явствует из понятия того, что онтологический крест именно «собственный».
Б) В силу этого, каждой личности, осознающей факт своего бытия усваивается особая миссия, которую необходимо безошибочно идентифицировать и приложить все старания, чтобы выполнить.
В) Успех такого рода «житейского задания» осуществляется непременно при условии прибегания к помощи Свыше — укрепляющей и ободряющей, пренебрегая понятной правомочностью собственных слабостей.
Г) Осуществление этой миссии является символически «крестом» — то есть требует как вертикальной оси — взаимоотношения с Высшим, так и горизонтальной — отношения с окружающими.
Д) Христианский символ «креста», с одной стороны, обозначающий сопричастность «ино-бытию» в смысле со-распятия по отношению к несовершенному («падшему») миру. С другой стороны дарует силы упования на действие древнего христианского архетипа: «Превращения бревен креста в крылья ангела.»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Этот материал вряд — ли требует ультимативного заключения. Победительного, твердого и исчерпывающего отрицания иных религий здесь нет. Предпринята попытка соприкосновения теологических и психологических реалий Христианства, с другими вероучительными традициями и предположено, что именно христианские ценности в наибольшей мере коррелируют с целями психотерапии — помогать нашему клиенту в его человеческом становлении, через которое редуцируются и исчезают симптомы невротических страданий.
