Из клинической практики – исследование случая зависимости
Дженни, которой сейчас сорок девять лет, всегда была чересчур чувствительной и нервной. Еще в детстве, когда отец был бизнесменом и часто уезжал по делам, Дженни чувствовала себя одинокой. Она начала слишком много есть, еда стала ее добрым другом. Еще одна страсть Дженни – балет. Но когда она хотела поступить в балетную школу, ей сказали, что она слишком толстая для того, чтобы сделать серьезную карьеру в балете. И хотя она продолжала танцевать, она старалась бороться со своим весом и часто травмировалась. После того как однажды она серьезно повредила себе колено, врач прописал Дженни обезболивающее оксикодон и препарат ксанакс для снятия тревожного состояния. Однако даже после того, как ее травма зажила, она по-прежнему принимала ксанакс и оксикодон, а также другие обезболивающие средства, которые отпускаются только по рецепту, чтобы избавиться от тревоги и страхов. И наконец Дженни вообще бросила балет.
Со временем Дженни вышла замуж и ее жизнь наладилась, она стала счастливее и смогла отвыкнуть от наркотических препаратов. Однако после рождения второго ребенка ее депрессия и тревога вернулись, тогда она снова подсела на рецептурные лекарственные средства, чтобы преодолеть воздействие стресса. Вскоре у Дженни появились симптомы, которые различные практикующие медики диагностировали как всевозможные заболевания от синдрома хронической усталости до синдрома разраженной толстой кишки или расстройства внимания, которые она лечила посредством медикаментов, причем постоянно увеличивала дозу. На этом этапе один из врачей распознал проблему и отказался выписывать ей лекарства. А Дженни он посоветовал лечиться от зависимости.
Любое пагубное пристрастие к наркотическим средствам, к перееданию, сексу, азартным играм, к неоправданному риску или, как в случае с Дженни, к болеутоляющим средствам призвано подавить чувства, с которыми мы не в состоянии справиться, будь то печаль, тревога, злость, утраченная любовь, скука или низкая самооценка, и этот перечень можно продолжать до бесконечности. Болезненные и вредные для здоровья привычки блокируют интуитивную информацию, к которой мы не желаем прислушиваться. Все эти наркотические вещества призваны заполнить духовную пустоту, «безымянную пустоту», о существовании которой мы даже и не подозревали.
Но болезненные пристрастия – это не просто злоупотребление какими-то веществами. Это злоупотребление в огромных количествах, что приводит к появлению проблем с работой, учебой в школе, в семейной жизни или во взаимоотношениях с другими людьми. Из-за пагубных пристрастий мы постоянно опаздываем, отсутствуем на работе или нас попросту увольняют, потому что мы пренебрегаем нашими обязанностями перед всеми и каждым, в том числе и перед самим собой. Порой пагубное пристрастие усиливается до такой степени, что становится попросту физически опасным, что приводит к несчастным случаям или к чему-то еще худшему. Но мы не в состоянии остановить импульсивное поведение, несмотря на все неблагоприятные последствия.
Дженни принимала оксикодон и ксанакс, чтобы заснуть, чтобы освободиться от тревоги, чтобы справиться с хронической болью от застарелых балетных травм в ногах и в позвоночнике. Так что первое, что мы сделали, определили, не являлась ли любая из ее новых болезней – усталость, нарушения в работе кишечника, а также нарушения концентрации внимания – следствием употребления наркотических лекарственных средств.
К неблагоприятным побочным эффектам применения оксикодона относятся сонливость, усталость, нарушения внимания и расстройства памяти и среди прочего – запор. Прием ксанакса и других бензодиазепинов порождает проблемы с вниманием и обусловливает нарушения памяти. Когда я высказал предположение, что те самые лекарственные препараты, которые она принимает как снотворные средства, как антидепрессанты, как болеутоляющие, как раз и могут вызывать новые проблемы со здоровьем, она ответила, что это того стоит. Она не чувствовала, что в состоянии справиться с болью без оксикодона, поэтому крайне неблагожелательно отнеслась к врачебным рекомендациям, спрашивая у меня, почему я не понимаю, в чем дело. После того как она успокоилась, она постаралась объяснить мне, что у нее наступил кризисный период жизни. У нее уже отобрали водительские права за нахождение за рулем в нетрезвом виде, а муж угрожал ей разводом, потому что она злоупотребляла наркотическими средствами, и это пагубно сказывалось на их семейной жизни и браке в целом.
Я сказала Дженни, что она такая не одна и что тут совершенно нечего стыдиться, поскольку проблемы, связанные со злоупотреблением опиатами, все шире распространяются по всему миру. Морфин, кодеин, дилаудид, демерон, героин и оксикозон влияют на опиоидные рецепторы, и те же самые рецепторы отвечают за настроение, чувство собственного достоинства, духовное удовлетворение, ощущение боли, а также за сон. Если вы регулярно принимаете эти лекарственные средства, независимо от того, прописаны ли они врачом или вы покупаете их у торговца на улице нелегально, у вас быстро вырабатывается толерантность, а это значит, что вам будет необходимо все больше и больше наркотического вещества, чтобы добиться того же эффекта. Ксанакс, ативан, валиум и клопонин воздействуют на другой рецептор – рецептор ГАМК (гамма-аминомасляной кислоты). Это тот же самый рецептор, на который действует алкоголь. Сила воздействия этих лекарственных средств такова, что человек попросту не в состоянии остановиться, поскольку внезапное прекращение приема может привести к тяжелым конвульсиям и смерти.
Я объяснила Дженни, что ей необходима помощь, чтобы избавиться от пристрастия к оксикодону и ксанаксу. Помимо реабилитации, которая была необходима ее организму, чтобы постепенно отвыкнуть от наркотиков, она должна была научиться справляться со своей тревогой, нормализовать сон и позабыть о старых травмах.
И хотя Дженни с большим скептицизмом относилась к тому, что ей сказали, спустя месяц она все-таки отправилась в отделение реабилитации, где ей помогли отвыкнуть от болеутоляющих и антидепрессантов. Врачи очень постепенно выводили ее из состояния зависимости от лекарственных препаратов, которые она принимала, затем она прибегла к лекарственному средству клонидин, к которому не формируется никакой зависимости, чтобы устранить сильное сердцебиение. На групповых встречах с участием мужа Дженни предложили целый спектр программ лекарственной терапии, чтобы она снова не подсела на оксикодон, когда ее выписывали.
Бригада специалистов по обезболиванию оценила ее общее состояние, обследовала ее позвоночник и ступни и диагностировала артрит, который остался ей на память от балетного прошлого. Чтобы избавиться от артралгии, Дженни стала в большом количестве принимать аскорбиновую кислоту, вытяжку из виноградных косточек; а также сульфат глюкозамина. Эти пищевые добавки и витаминные препараты наряду с еженедельными занятиями йогой, иглоукалыванием и Ямуна-массажем тела помогли пробудить природные целительные силы организма. А если вдруг наступило бы ухудшение, у нее всегда оставалась возможность принять метадон, левометадил, налтрексон или бупренорфин, но только под пристальным наблюдением бригады врачей, которая ее курировала.
В отделении реабилитации Дженни приняла участие в специальной программе терапии, которая называлась диалектической поведенческой терапией (ДПТ); она разработана специально для лиц с различными формами наркотической и лекарственной зависимости. ДПТ – это одна из форм психотерапевтического тренинга, с помощью которой Дженни удалось научиться держать состояние тревоги под контролем. Она работала вместе с психиатром, который обладал большим опытом сочетанного использования фармацевтики со вспомогательными медицинскими средствами. Наряду с пассифлорой, лимонным бальзамом и 5 HTP Дженни прописали золофт и ремерон.
И в заключение Дженни предложили разработать продуманный долгосрочный план совместно с тренером и консультантом по профессиональной ориентации. Она начала осознавать, что многое, в частности, пристрастие к лекарственным средствам, боль, тревога и бессонница, было обусловлено отсутствием цели в жизни после того, как ей пришлось перестать заниматься балетом. Специалист по профориентации помог ей разобраться, какие альтернативы есть в ее распоряжении, как она может продолжать заниматься любимым делом, в том числе, например, открыть школу танцев для детей.
Помимо той помощи, что Дженни получала в самопознании для повышения ее самооценки, она сама предпринимала меры, чтобы совладать с эмоциями, усугублявшими ее зависимость. Она прибегла к позитивным психологическим установкам для преодоления тревоги («Я сама себе нравлюсь, я одобряю собственное поведение и чувствую себя в безопасности»), депрессии («Отныне я выхожу за пределы чужих страхов и ограничений. Я сама созидаю свою жизнь»), паники («Я способная и сильная. Я могу справиться с любыми жизненными ситуациями. Я знаю, что мне делать. Я в безопасности, и я свободна»), а также зависимости от лекарственных препаратов («Теперь я начинаю понимать, насколько я замечательная. И я начинаю нравиться сама себе и испытывать радость по этому поводу»).
И вот, соединив все эти терапевтические методы, Дженни составила действенный, комплексный план лечения, и это помогло ей вновь обрести себя. Она нашла в себе силы взглянуть в лицо неопределенности и боли и излечиться от зависимости.
