Возбудимая или эпилептоидная психопатия — страсть гнева
Впервые особенности такого устройства личности были описаны у лиц, страдавших эпилептической болезнью. Характерные проявления сводятся к сочетанию двух процессов: напряженно-тягучее накопление аффекта и эмоциональная взрывчатость.
«Гнев есть припоминание сокровенной ненависти. Вспыльчивость есть мгновенное возгорание сердца. Огорчение есть досадное чувство, застревающее в душе. Ярость есть осрамление души» (2—531)
При знакомстве они производят впечатление неторопливых, обстоятельных людей, со склонностью к застреванию на мелочах, долгому пережевыванию обид. Сближение с ними выявляет их недоверчивость, придирчивость, подозрительность, скаредность. Им свойственна повседневная защита в виде подчеркнутой сентиментальности, елейности, льстивости, угодливости, слащавости, нередко ханжества. Подмечена их привычка к уменьшительным суффиксам. Классический пример — Тартюф Мольера. Еще в Средние века сложилась поговорка о таких людях «с подобострастной улыбкой на тонких губах, Библией в руках и камнем за пазухой». На одном полюсе встречаются чваные, невежественные, деспотичные, своенравные самодуры, на другом — угрюмые, упрямые, завистливые, ворчливые скряги. И здесь и там характерно лицемерие, злопамятность и стремление к занудной поучительности.
«Сварливый и злонравный никогда не успокоится. Кто обличаемый в пороке молчит, тот скрывает в сердце своем памятозлобие» (2—403). «От ненависти и памятозлобия рождается злословие тонкий недуг, скрытая пьявица, высасывающая кровь души» (2—535).
Медленное вынашивание обид сопровождается тщательно продумываемыми мстительными проектами и нередко заканчивается неожиданным для окружающих, а порой и для самого эпилептоида взрывом ярости. Разрядка можется сопровождаться действительным сужением сознания. Иногда повод к раздражению не соответствует выраженности реакции — ему наступают случайно на ногу, а он, не помня себя от захлестнувшего гнева, убивает обидчика.
Характерна повышенная сексуальность в диапазоне от похотливо-слюнявого сладострастия до мрачных, садистически-жестоких эксцессов. Нередко эротические переживания сублимируются в свойственную этим личностям набожность, окрашивая то, что воспринимается ими как духовность в мистическо-сентиментальные или экстатичные тональности поведения.
Клинические варианты:
Эксплозивный — характерна брутальность — (безсмысленная жесткость и жестокость) реакций. Легкость возникновения агрессивных актов обуславливает распространение такого рода личностей и стереотипов поведения в криминальной среде. Здесь нередок аффективно заряженный, не без показности драматизм (рубаху рвануть на груди), аутоагрессия в виде самоповреждений. Уровень рефлексии, коррелируя с интеллектом, достаточно низок.
Ригидный — характерна общая вязкость, фиксация на несущественном, тугоподвижность эмоциональных и интеллектуальных процессов. Это исполнительные педанты, аккуратисты и брюзги.
«Он (гнев) ослепляет очи сердца и налагая покров на остроту умного зрения, не дает видеть Солнца правды» (2—56). «Под солнцем можно понимать разум… и под запрещением гнева видеть заповедь не погашать сего светила страстью гнева; чтобы с захождением его не занял всего сердца нашего мрак бурного смятения» (2—58).
